Заброшенная могила

— Толком и не скажешь… Короче, у нас на кладбище пару дней назад бизнесмена похоронили, ну очень крутого бизнесмена. За один гроб «мерседес» можно купить. Так вот, мужики сговорились этот гроб выкопать и продать. Я тебе говорю, этот гроб тысяч десять «зелени» стоит! Вроде они уже договорились, кому его перепродать… За пять «косарей».

Хвостов чуть не уронил трубку. Выкапывать мертвеца из могилы, чтобы перепродать гроб, — такое разве что в фильмах ужасов можно увидеть.

— Тарас, а ты не… того? — спросил он.

— Не пьяный ли я, ты хочешь сказать? Да нет, не пьяный. В том-то и дело… Я сам охренел, когда мужики меня позвали и сказали, что собираются делать.

— А ты что?

— А что я… Я же не могу сказать этой банде, что я против. Они меня вместе с этим бизнесменом похоронят. И без всякого гроба… Тем более что там один лысый вертелся…

— Что за лысый?

— Краем уха слышал я, что это человек чуть ли не самого мэра… И что с тем покойником не все чисто.

— Понял. Жди. Потом встретишь моих людей… — сказал Хвостов и принялся звонить своим приятелям-«афганцам». На милицию в этом случае надежды было мало.

Леня Лысый был готов к тому, что Купцов, вызвавший его накануне, в очередной раз поручит ему разобраться с чем-то досадившими боссу людьми, вплоть до устранения. Но к тому, что он услышал, даже этот душегуб не был готов.

— Слушай сюда, — сказал Руслан Альфонсович, затягиваясь «Честерфилдом». — Пару дней назад скончался один жирный бобер, он со мной кое-какие дела делал. Ты его не знаешь, этого мудака другой человек убирал. Так вот, после его смерти кое-каких бумаг не нашли… А должны были найти. До меня слушок добрался, что его жена в гроб к этому хрену папочку с документами положила. Стерва, да? Разберись.

— Как? Могилу раскопать? — ухмыльнулся Леня, ожидая, что его пошлют к безутешной вдове наводить порядок.

— И раскопаешь, — покосился заместитель мэра на своего помощника. — Именно за этим я тебя позвал. Его в дорогом гробу похоронили, из черного дерева… Организуй, чтобы кладбищенские рабочие захотели его выкопать и перепродать. Сам же поищешь в этом гробу…

Леня Лысый чуть было не уронил челюсть.

— Руслан Альфонсович, что за бред? — воскликнул он, на минуту забыв, кто перед ним. — Откуда вы знаете, что его баба какие-то бумаги в гроб сунула? Да и что это за бумаги?

— Это не бред, Леня, — жестко сказал заместитель мэра. — Там был мой человек, все время рядом с гробом тусовался, дни и ночи. Он кое-что видел. Правда, тогда ничего не понял и доложил поздновато. А когда выяснилось, что пропала документация миллионных сделок, за которыми мои уши видны даже курсанту милицейской школы, мне своих родных ушей стало жалко. Скажи, что еще могла посреди ночи прятать баба в гроб мужика своего? Тем более если догадалась, кто его «заказал»? Дело в том, что жена этого козла — иного слова не подберу — прекрасный специалист в бухгалтерии. И видно, она знала, что он меня и еще кое-кого собирался заложить.

— Так что, у нее мало мест было, куда спрятать документы? — поднял брови Леня. — На даче закопала бы под яблоней… Это все попахивает дешевым детективом…

— Перекопали все, — сказал Купцов. — Прижали всех, кого можно. В том числе и с помощью «сыворотки правды». Никто ничего не знает. В гробу эти бумаги, — стукнул кулаком по столу заместитель мэра. — Я тебе говорю — в гробу. Под самой, как она считала, надежной охраной. Так что давай организовывай востряковских алкашей на подвиг во имя моей незапятнанной репутации, — коротко хохотнул он.

* * *

В девять часов вечера трое бывших «афганцев» подъехали к дому, где жил Хвостов, и поднялись в его квартиру.

Александр Беляев, Денис Панфилов и Доминик Вострецов много лет назад учились с ним на одном курсе воздушно-десантного училища и вместе попали в Афганистан. Там пути их разошлись, и встретились они в Москве только после вывода войск, когда Хвостов принялся налаживать бизнес. С тех пор и не теряли друг друга из виду, встречаясь не только по праздникам, но и если кому-то из них нужна была помощь. Сегодня помощь «трех мушкетеров», как называла их покойная жена Матвея Ивановича, понадобилась ему самому.