Забудь меня, если сможешь

— Так значит не все потеряно? — на его лице мелькает легкая улыбка, а в глазах загорается слабый огонек надежды. — Кэти мне рассказала точно такую же историю о том, как рейдеры силой захватили Еву три недели назад. Если ты помнишь хоть что-то, увиденное глазами Евы, то значит ли это, что мы сможем вернуть вас к прежней жизни? Всех вас, которых превратили в бессмертные машины?!

Нет, нет и еще раз нет.

Мне прекрасно известно, что Ева Финч добровольно прошла процедуру санации три недели назад. То, о чем он сейчас говорит, никак не может быть правдой.

Некоторое время я молчу, пытаясь разложить по полочкам полученную информацию. Я не вправе обсуждать свой приказ, мне не позволено это действие. Я более чем уверена, что именно сейчас корпорация жадно впитывает каждое сказанное мной слово.

И я гадаю, когда левую руку пронзит очередной удар тока.

Но, не смотря на все, я должна продолжать выполнять свою миссию. Я должна выведать новый поток информации.

— Почему вы называете тех особей музами? — интересуюсь я, чувствуя, как мышцы левой руки начинают напрягаться. Водяные волдыри на руке все еще дают о себе знать.

— Официальное название вируса — Клио, а согласно древнегреческой мифологии Клио — муза истории, — отстраненно сообщает Рон.

Несколько секунд он с интересом продолжает осматривать мое лицо, наверняка осознавая, что перед ним та самая девушка, которую он знал раньше, но которая не помнит ни его, ни всю группу повстанцев в целом. Конечно, я понимаю, что всем этим людям трудно отделаться от мысли, что Евы Финч больше нет, но я всеми способами буду стараться доказывать им этот факт.

В какой-то момент лицо Рона меняется, глаза подозрительно сужаются, губы намертво складываются в тонкую плотную линию. На лицо все признаки напряжения.

— Какую функцию выполняет этот браслет? — он медленно и осторожно кивает на мою левую руку.

Нет, он не должен был задавать этот вопрос.

Он на все сто процентов уверен в том, что я ничего не скрою, что наверняка расскажу правду. Но что, если, услышав правду, повстанцы отрекутся от меня? Что, если на этом моя миссия закончится, так и не начавшись? Я провалю свою первое и единственное задание, порученное мне свыше.

Он хочет этого.

Он добивается этого.

Но ничего подобного не произойдет, за исключением моей смерти.

— Отслеживает мои координаты, — спокойно проговариваю я, заглядывая вглубь улицы.

— Правда? Разве он создан не для того, чтобы контролировать тебя с помощью тока? — он резко хватает меня за руку, засучивает рукав белоснежного полувера, и обнажает многочисленные ожоги, скопившиеся вокруг небольшого серебряного браслета.

Несколько секунд я ощущаю горячее прикосновение его руки и спустя мгновение жгучую боль, исходящую от водяных волдырей.

— Они не обязаны отчитываться передо мной по поводу своей методики контроля, — хладно говорю я, продолжая наблюдать за следом, оставшимся от моего непослушания.

— До вируса их бы за такое засудили. Ты вообще имеешь представление о том, что ты и те несколько солдат — настоящие рабы?

— Но ты сам мне сказал, что никакие правила и законы здесь больше не действуют, так что это уже не имеет никакого значения, — без лишних эмоций проговариваю я, осторожно отцепляясь от его руки.

Он странно смотрит на меня, словно пытается подавить внутренний гнев. Я наблюдаю, как нервно играют желваки на его лице, а глаза подозрительно сощуриваются. Очевидно, он борется с бушующими эмоциями, пытаясь подавить их, задушить, уничтожить…

По всему автобусу раздается громкий стук, отчего я резко подрываюсь с места. Рон мгновенно реагирует на произошедшее и молниеносно кладет ладонь на кобуру, направляя взор к источнику звука.

— Там Белла… — раздается запыхавшийся голос Питера. — У нее жар, она постоянно плачет, и мы не знаем…

— Какие версии? — оживленно спрашивает Рон, выходя из автобуса. — Инфекция, вирус, простуда?

— Все симптомы ведут к инфекции, — констатирует Питер, пытаясь восстановить дыхание. — У нее рвота и…

— У нас остались жаропонижающее или антибиотики, в конце концов? — задает вопрос Рон, направляясь в здание. — Нужно максимально отгородить ее от большинства.

Я не спеша следую за парнями, цепляясь за одну единственную мысль — всегда держаться возле вожака стаи. Слух вновь улавливает знакомый звон колокольчика, который незамедлительно оповещает о нашем прибытии.

— Все запасы исчерпаны, нужно снова отправляться на вылазку, — проговаривает Питер, перешагивая через небольшой томик «Унесенные ветром».

Внутри здания продолжает раздаваться душераздирающий детский плач. Рон раздраженно выдыхает и с раздражением отталкивает стул, стоящий на его пути.

— Этого еще не хватало… — бормочет он, резко распахивая небольшую деревянную дверь с белой облупившейся краской.

Входя в небольшой читальный зал, он аккуратно берет малышку на руки, одной рукой придерживая головку, другой туловище, и бережно прикасается губами к ее лбу.