Забудь свой ад (СИ)

— Мой мальчик обо мне беспокоится? — ровно спросил его Темный.

Это прозвучало пугающе. Словно тьма наконец-то смогла распрощаться с его частичкой души. Словно, нехотя, смирившись с исходом, отпускала его.

— Значит, не скажешь, — Румпель зло раздул ноздри, вдыхая леденящий легкие воздух. Тьма едва уловимо качнула головой — исчезая.

Румпель досадно зарычал, со злостью растирая ладони, пытаясь согреть их своим дыханием.

Шаг. Еще шаг. Присесть. Встать. Размяться. Шаг. Шаг.

Зеркало.

Серебряное отражение рассеивается, показывая Крюка с волшебной шляпой.

Румпель вздрагивает, отскакивая назад, запинаясь о собственные непослушные ноги.

Зеркало.

Урсула душит щупальцами тонкую, нежную шею Белль.

Чертыхнувшись, он поворачивается.

В новом зеркале смеется Реджина, говоря ему о смерти возлюбленной.

Это прошлое. Это все было. Сейчас все хорошо. Оно не должно заморозить твой разум. Оно не должно покрыть тонким слоем льда твой взгляд.

Он мечется, как загнанный в клетку зверь. Каждое зеркало светится, показывая отрывки из его жизни. Это раздражает и разъедает изнутри. Замораживает его сердце.

Мысль о том, чтобы замерзнуть на холоде, не видя всей этой боли, не чувствуя, уже не кажется такой уж страшной.

И только одно зеркало среди всего этого калейдоскопа страха и воспоминаний — мрачнее остальных.

Оно старо, потрепано и надколото. Точь-в-точь, как он сам. Это и есть он. Страшный, старый. Пустой.

Такой же темный, как отражение в нем.

Шаг. Все та же темнота. Бездна.

Еще шаг. Тьма не рассеивается. Румпеля охватывает легкая нервозность, там должно быть его отражение. Воспоминания. Хоть что-то.

На шаг ближе. Вглядываясь в манящую темноту. Надеясь на выход из этого водоворота событий.

Что-то красное мелькает в отражении, приближаясь к мужчине. Румпель настороженно вглядывается в появившегося перед ним незнакомца.

Потрепанные одежды. Изогнутый деревянный посох. Когтистые старые руки. И три… головы. Румпель хочет отшатнуться, но красные, горящие глаза, скрытые под голым, покрытым трещинами черепом, гипнотизируют.

Монстр наклоняет голову к плечу и мужчина завороженно, вынужденно, повторяет за ним.

Хочется бежать. Кровь стынет в жилах. Сердце болезненно стучит.

Когтистая рука выходит из зеркала и ласково оглаживает покрытую щетиной щеку. Вспышки воспоминаний мелькают перед глазами с такой скоростью, что мужчина едва может удержаться на ногах.

Страх перед чудовищем исчезает, уступая страху за близких. Его мальчик. Его Бэй. Он обещал его найти. Сделать все, чтобы быть с ним рядом, защищать и любить. Карие глаза наливаются яростью и решимостью сделать все возможное, чтобы вернуть своего мальчика обратно домой. Что-то затрепетало в зеркале, привлекая к себе внимание. Монстр удовлетворенно урчит, блаженно подергивая огромными вороньими, скрывающимися за его спиной, крыльями.

Сердце заходится болезненным стуком, когда перед глазами появляется Кора с Реджиной.

Соплячка должна спасти его сына. Любой ценой.

Он встряхивается, удивленный возможностью наконец-то шевелиться. Ловит взгляд знакомых карих глаз: «ТОЛКАЙ!».

Кора летит спиной в свое зеркало, к нему. Мужчина кровожадно усмехается, готовый расправиться с предательницей раз и навсегда, но тело женщины пролетает сквозь него. Красные глаза вновь гипнотизируют мужчину, покачивая перед глазами висящую, миниатюрную птичью клетку, закрепленную на посохе хозяина. В клетке младенец. Совсем дитя. Плачущее, цепляющееся за прутья стальной клетки.

Нет! Нужно спасти его! Он не сделает этого! Он не причинит ему вреда!

Зеленоглазый ребенок ревет и пытается что-то сказать.

Румпель разбирает лишь одно: «ЭММА!».

Здравый рассудок затыкается перед горящим взглядом алых глаз.

Теряя свою индивидуальность, теряя в этом монстре себя, Румпель завороженно шепчет: «Эмма».

-Эмма… — имя звучит с болью в грудной клетке.

-Эмма…- холод отступает, забирая с собой осознанный взгляд прядильщика.

-Эмма…- он шагает в зеркало, ведомый мыслями о собственном сыне.

Душа. Сердце. Разум. Свет. Любовь.

Все пронизано и подвешено на золотую нить, которой он оплетал жизни двух влюбленных.

Румпель безумен. Румпель готов любой ценой свести Белоснежку с Принцем. Он ощущает себя пауком, удачно развесившим золотую паутину в Зачарованном Лесу.

Хочется смеяться и хлопать в ладоши.

Скоро.

Скоро он увидит своего мальчика.

-Дарлинг, ты похож на куклу, — улыбка быстро сползает с лица прядильщика, уступая осознанию происходящего.

-Круэлла?

-Она самая, старый манипулятор.

Румпель хмурится с каждой минутой, чувствуя все больший контроль над собственным телом и разумом.

— Все претензии к Эмме, — ее он явно не ожидал увидеть.

-Не волнуйся, дарлинг. С неё я тоже спрошу, — он открывает рот, желая спросить, что она имела в виду, но женщина опережает его.

-Ты должен убить его.

-Кого «его»? — Румпель не понимает о ком идет речь, и блондинка обеспокоенно вздергивает накрашенные брови.

— Дарлинг, сейчас не время для шуток. Мои таланты распространяются на ежей, но не на рукавицы из них.

— Что ты…- когтистая рука накрывает его тонкую шею сзади, вонзаясь иглами в кожу.