Забвение

Если у Вас возникнут какие-либо дополнительные пожелания, пожалуйста, обращайтесь ко мне без колебаний.

Всего хорошего,

Билл».

Я сразу же удалила это письмо, ни секунды не желая мириться с его существованием.

Я откинулась обратно на постель и залезла под простыни, чувствуя, как на сердце тяжким грузом опустилось разочарование. Я хотела верить, что из-за этого требовательного клиента и срочной сделки Коннор работал на пределе своих возможностей, и его поведение по отношению ко мне на этой неделе было просто случайностью. Но после очередного разочарования уверенности оставалось все меньше и меньше.

Мой телефон зазвонил снова, и я сразу же подумала, что Коннор решил перезвонить, чтобы объясниться. Но как только я посмотрела на экран, появившаяся у меня малюсенькая надежда рухнула. Это была Анна.

— Анна, привет, — заставила я себя поприветствовать ее веселым голосом.

— С днем рождения, Лив!

— Спасибо.

— Знаю, ты сейчас собираешься, чтобы провести замечательный день со своим любящим женихом. Но я хотела поймать тебя, пока вы не уехали, и пожелать счастливого дня рождения!

Я выслушивала теплые пожелания счастья от Анны, ощущая, как соленая слеза прочертила дорожку по моей щеке.

— Спасибо тебе, — смогла я выдавить.

Я хотела было рассказать ей о том, что случилось пару минут назад, но меня что-то остановило. Гордость. Я чувствовала себя неловко и глупо, и просто не могла рассказать своей подруге, что день, запланированный Коннором, отменился.

— Ну хорошо, не буду тебя задерживать. Позвони мне завтра. Жду всех подробностей об этом невероятном дне.

— Конечно. Созвонимся завтра. Спасибо, что позвонила, Анна.

Я быстро повесила трубку, опасаясь выдать свое разочарование голосом. Я опустила голову, неимоверно себя жалея. Я была измучена взлетами и падениями эмоциональных американских горок, через которые меня провел Коннор за последние несколько дней. У меня больше не было сил притворяться, будто со мной все в порядке и что я была счастлива тем, как развиваются события.

Я схватила свой дневник с прикроватной тумбочки и раскрыла его. Ручка будто сама запорхала по странице. Я поразилась, как легко мне было изливать свои мысли на бумагу.

«...Сегодня мой день рождения, и я еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько одинокой и напуганной...».

И в этот момент мое сознание погрузилось в новое воспоминание.

— Я дома, — донеслись до меня невнятно произнесенные слова. Затем я услышала, как он споткнулся, входя через парадную дверь.

Я оторвалась от своего дневника и увидела, как он заходит в гостиную.

— Привет, пап. Ты в порядке?

Я знала ответ на этот вопрос. По тому, как он покачивался, стоя на месте, и по запаху, исходящему от его одежды, я догадалась, что он выпил.

— Привет, лапуля. Как дела в школе? Чему вас сегодня учил мистер Стайн? — он упал на спину поперек дивана и включил телевизор.

— Папа, мистер Стайн был моим учителем в пятом классе. А я сейчас в шестом. Мою учительницу зовут мисс Боткинс.

Он посмотрел на меня остекленевшим взглядом:

— Верно, — и вернул свое внимание к телевизору.

— Лив? Я слышала, как хлопнула входная дверь, — в гостиную вошла мама, держа перед собой корзину с аккуратно сложенным свежевыстиранным бельем.

— Привет, детка. Я голоден. Можешь мне что-нибудь приготовить?

— Том, где ты был всю ночь? — спросила она гневно.

— Вчера на работе выдался тяжелый день. И мне нужно было отдохнуть.

— Ты сказал, что направишься прямо домой. Ты обещал, что не пойдешь в бар. — Ее тон отражал неодобрение, написанное на лице.

— Я целыми днями разбираюсь со всяким дерьмом, Лаура. И не собираюсь выслушивать подобное дерьмо и от тебя тоже.

— Том, следи за языком! — мама кивком указала на меня.

— Она уже не ребенок. И, вероятно, слышит такие слова в школе.

— Том, тебе необходимо протрезветь, — она повернулась ко мне: — Лив, иди наверх.

Я встала, собираясь уйти. Но когда проходила мимо отца, он крепко схватил меня своей грубой рукой, поднимаясь с дивана.

— Я только что пришел домой. И еще ни минуты с ней не провел.

— Том, ты не будешь проводить с ней время, пока пьян! — мама решительно подошла и попыталась встать между нами.

— Черта с два, — он оттолкнул мать в сторону, опрокинув корзину с одеждой.

Я в ужасе смотрела, как половина сложенного белья, пролетев по воздуху, приземлилась на полу.

— Папа, ты делаешь мне больно, — пожаловалась я, пытаясь вырваться из его стальной хватки.

Но вместо того, чтобы меня отпустить, он усилил свой захват:

— Лив, не слушай свою мать. Я в порядке. Я всего лишь хочу послушать о том, как прошел твой день.

— Прекрати, Том. Убери от нее свои руки! — закричала мама, хватая отца за руку и пытаясь оттащить его от меня.

— Не указывай мне, что делать, — парировал он.

Внезапно, в пылу борьбы, отец случайно ударил меня рукой по лицу. От удара перед моими глазами замелькали черные мушки. Я вскрикнула от боли, и отец тотчас же отпустил меня.

Он моргнул, будто очнувшись ото сна, на его лице промелькнула искра осознанности: