Забвение (ЛП)

Мои руки схватили её бедра, и я поднял Кэт. Ее ноги обвились вокруг моей талии, и она целовала меня с такой страстью, которая почти поразила меня, и я надеялся, что она не заметила, что мои руки дрожали. Черт, все мое тело трясло. Под моей кожей разгорался огонь, и я терял контроль. Я был в нескольких секундах от перехода в форму Лаксена, и что хорошего бы из этого вышло?

А, черт, это не имело значения. Не тогда, когда я прижимал её к себе, и она издавала этот прекрасный женственный звук, от которого у меня закипала кровь. И я чувствовал, как внутри меня зарождается что-то. Чистая сила — и с ей невозможно было сделать ничего, кроме как выпустить. Она росла в течение нескольких месяцев. Возможно, всё в любом случае привело бы к этому.

Я никогда не хотел кого-то сильнее, чем Кэт.

Затем мы двинулись вдоль стены. Лампа упала. Кэт, кажется, не заметила этого и, слава Богу, потому что меня не волновало ничего, кроме того, кто был у меня в руках.

Кэт.

Смутно я осознавал, что телевизор то включался, то выключался. Я пытался обуздать свою силу, но ее руки поднялись к воротнику моей рубашки и начали расстегивать пуговицы. Я мог только повиноваться ее безмолвной команде. Я отошел назад и позволил ей снять рубашку.

Я позволил ей руководить в этом процессе. Это немного пугало… но и заводило.

Я взял в руки ее щеки и притянул ее обратно к своим голодным губам. Я не мог насытиться ею, и тем, что она не уступала мне во всех позициях. Ее руки опустились к кнопке на моих джинсах.

В доме раздался треск. Скорее всего, просто, что-то загорелось. Но мы двигались к дивану, и когда оказались на нем, наши руки были везде, стаскивая одежду с нас обоих. Наши бедра прижимались друг к другу, как и губы.

Кэт прошептала мое имя, и я был сокрушен за одну секунду, и затем я оторвался от нее для исследования — для моего исследования. Я скользнул по её руке, к рубашке, и снял ее. Я даже не понял, как это произошло.

— Такая красивая, — сказал я, потому что эта была правда. И тот румянец, что я видел вчера покрывал все. Мне потребовалось какое-то время, чтобы поднять взгляд, но когда я это сделал, то снова поцеловал ее. Целовал, пока у нее не возникло необходимости вдохнуть, владея её ртом так долго, как только было возможно.

Мое тело полностью взяло контроль, двигаясь напротив ее, но тут внутри меня что-то щелкнуло. Другая, скрытая прежде дверь, открылась. Я замедлился, задумавшись. Там, где все прежде было неистовым и сумасшедшим, теперь стало более нежным и контролируемым. Меня все еще трясло, на грани…

Я был не в состоянии остановиться — желал ее, нуждался в ней больше, чем следовало бы.

Ты же не хочешь быть причиной того, что она исчезнет или погибнет.

Я замер и заставил свои легкие работать так же, как они работали у нее. Делая рваные вдохи, которых явно было недостаточно, я поднял голову и открыл глаза. Я знал, что они светились, говоря тысячи вещей, которые я не мог произнести вслух и которые она никогда не поймет. Возможно, даже не захочет услышать.

Наши взгляды встретились. И в её глазах, в том, как её тело таяло в моем, я увидел, что она позволит мне сделать… всё что угодно. Но если я не остановлюсь сейчас, то не остановлюсь никогда. И хотя порой я и был «полным придурком», как говорила Кэт, это было не правильно. Не при таких обстоятельствах. Не на чертовом диване.

Не когда ее жизнь была в моих руках.

Это я был тем, кто оставил на Кэт след и привел Арума к библиотеке. Я был тем, кто разозлил ее, и погнал к дороге. Я был тем, кто выдал наш вид. Я был тем, кто неоднократно подвергал ее опасности.

Поэтому я сказал единственное, что пришло мне в голову. Единственное, что могло вернуть нас обратно в холодную, суровую реальность.

Я растянул губы в полуулыбке, которую, я знал, она так ненавидит и сказал:

— Теперь ты едва светишься.

Глава 23

Спустя столько времени, мне наконец-то удалось держать Кэт подальше от Ди. Вместо того, чтобы чувствовать себя удовлетворенным, я чувствовал себя паршиво.

Я был таким… таким мудаком.

С воскресенья Кэт избегала меня. Я совершил ошибку, когда ткнул ее ручкой на уроке в понедельник, взгляд, которым она наградила меня, заставил съежиться все мои мышцы.

Все, что она сказала мне тогда, так это то, что я сжег ее лэптоп, после чего она со мной больше не разговаривала. Кэт не приходила к нам в дом, чтобы провести время с Ди. И в среду моя сестра явно начала подозревать, что что-то произошло.

Не то, чтобы другие не были удивлены из-за того, что след Кэт так быстро исчез. Но никто не задавал вопросов. Кроме Эндрю. Он спросил, был ли у меня секс с Кэт.

Я врезал ему, достаточно сильно, чтобы сломать нос.

Эндрю рассмеялся, и конечно, нос у него мгновенно исцелился.

Ты едва светишься сейчас.

Словно это было единственной причиной, почему я поцеловал ее, почему прикасался к ней и повалил ее на тот диван.