Забвение роз

  Маги покинули двор последними, сдерживая Шардаша. Оттого, чтобы ринуться вслед за ними, рискуя погибнуть в хаосе межпространства, профессора удержала рука магистра на плече. 'Она невиновна, Тревеус, - шепнул он. - Сгусток на ауре я увидел, но он не управляет телом и сознанием. Успокойся, мы что-нибудь придумаем'. Шардаш нервно скинул руку Асваруса, рванулся вперёд, но было уже поздно: коридор закрылся.

28

Шардаш ругал себя. Почему он сразу не проверил ауру Мериам, доверился обычному магическому зрению? Удивляло, что, по словам магистра, император не увидел чужеродной примеси. В противном случае выдало бы лицо. Асварус был рядом, заметил бы. Магистр тоже не подумал о необходимости специального осмотра. Если бы не белые стражники, пятно на ауре Мериам осталось бы для него тайной. Именно слова капитана заставили применить определяющие чары. Увы, Асваруса не стали слушать, адептку увезли.

  Перед профессором открывались два пути: либо поспешить в столицу, либо к деду Мериам, чтобы выбить признание, но Шардаш выбрал третий. На всякий случай профессор держал в голове четвёртый - унизительный, но чего не сделаешь ради спасения жизни близкого существа?

  Шардаш не поделился планом действий даже с магистром, просто собрал вещи - свои и Мериам, и под пристальным взглядом десятка глаз направился к конюшне.

  Конюх потребовал предъявить разрешение, но профессор глянул на него волчьим взглядом, и послушник позорно спрятался в ближайшем деннике.

  - Возьми мою кобылу, - на пороге возник Асварус.

  - С крыльями? Увольте, учитель, мне лишние приметы не нужны.

  Взнуздав и оседлав лошадь, Шардаш склонил голову перед магистром, благодаря за помощь. Асварус посторонился, пропуская ученика и, неодобрительно вздохнув, проводил профессора взглядом. Магистр опасался, что Шардаш загонит себя в ловушку, а девочку всё равно не спасёт. Но раз он так рвался к ней, позабыл о том, что сам ходил по острию ножа, то дорожил Мериам Ики. Недаром профессор старательно убеждал, что она ему никто: оборотни всегда отводят след от близких.

  Плотно надвинув на лицо капюшон, Шардаш напряжённо посматривал по сторонам, опасаясь встретить знакомых. Он знал, что его здесь не ждут, ненавидят, презирают и боятся, но выбора не было.

  Копыта коня отбивали простенький ритм по мостовым Бонбриджа.

  Город тонул в слякоти, привычной для портового поселения в конце ноября. Серый, унылый - такой же, как настроение Тревеуса Шардаша. Одной рукой профессор сжимал поводья, другой - палочку.

  Артефакт над воротами беспрепятственно пропустил Шардаша внутрь: ошибку так и не исправили. Профессор отметил это мельком, мысли занимало другое. Даже на стражу он не взглянул, давно решив, что всё равно прорвётся внутрь, пусть даже с боем. Но обошлось: блюстителей порядка заинтересовал не кутавшийся от непогоды одинокий всадник, а повозка со снедью. Наверняка искали контрабандный товар.

  Часы на башне пробили три часа дня, когда Шардаш свернул на улицу, ведущую к Школе. Ехал медленно, чтобы нечаянно не задавить конём зазевавшегося прохожего. Да и смысл гнать лошадь в гору?

  Противооборотное зелье булькало в сумке. Свежее, приготовленное вчера, но профессор не отхлебнул ни глотка. Разум подсказывал, что необходимо сохранить возможность мгновенной смены облика. Если Мелиса Кайса потребует, он выпьет. Прямо у неё на глазах. Но для этого необходимо попасть на территорию Школы, что совсем непросто. Положим, привратник не помеха, но ограду наверняка оплели заклинаниями. Заденешь одну нить - и окажешься под перекрёстным огнём бывших коллег и Белой стражи.

  Глаз вычленил в толпе лицо Инессы Скайнэ. Та спешила на работу. Обострённый нюх Шардаша различил волнение и страх. А ещё запах пирожков с повидлом, которые ассоциировались с Мериам. Наверное, они покупали их у одного булочника.

  На всякий случай отвернувшись, чтобы Инесса не узнала, Шардаш дождался, пока начнёт затихать стук каблучков, и направил коня к воротам Школы. В кармане профессора завалялся преподавательский пропуск, если немного поколдовать над ним, у привратника не возникнет вопросов. Иллюзия довершит дело.

  Спешившись, Шардаш сделал вид, что роется в седельной сумке. На самом деле профессор навёл на себя морок. Полностью внешность менять не стал: привлечёт внимание прохожих, поэтому ограничился лицом и цветом кожи. Если профессору не изменяла память, сегодня среда, а по средам у Торквиниуса Тобса, преподавателя обманных чар, выходной. Его облик и принял Шардаш. Только как объяснить наличие лошади? Рискуя, пришлось наложить на неё 'антиглаз'.

  Уверенным шагом, старательно копируя походку Тобса, профессор направился к воротам. Коня не бросил, привязал к себе магией, чтобы высвободить обе руки. После оставит лошадь в какого-нибудь деревца.

  Привратник удивлённо воззрел на лже-Тобса:

  - Уже вернулись? Быстро же!

  Шардаш пожал плечами и с лёгким волнением миновал ворота. Странно, новых чар на них не появилось, а днём ворота по-прежнему не запирали. Вот стемнеет через час, начнут требовать пропуска.