Забвение роз

  Стена огня едва не спалила Шардаша. Собственных сил и мощи волшебной палочки хватило, чтобы обратить её назад. Профессор ответил взмахом руки, обернувшимся преумноженным в сотни раз ударом кулаком. Придясь в 'солнечное сплетение', он на минуту дезориентировал демона в пространстве. Шардаш же, не теряя времени, занялся защитными чарами. И вовремя - закончи он долей мгновенья позже, трупом лежал бы на земле. А так магия Ионафана, сдирая кожу, всего лишь протащила по снегу до дома.

  Видя, что демон собирался проклясть его, Шардаш, стиснув зубы, заставил себя встать и, перекувырнувшись через голову, в один прыжок оказался рядом с Ионафаном.

  Клыки впились в пальцы, ломая их. Крыло демона наотмашь ударило по боку, но цель была достигнута - перстень валялся на земле.

  Не обращая внимания на боль и кровь, Шардаш в смертельном танце кружился вокруг Ионафана. Тому тоже досталось: он лишился части кисти и приспособил под свои нужды крыло.

  Волшебная палочка за ненадобностью исчезла, освободив профессору обе руки. Меч сверкал, выжидая удобного момента, чтобы вспороть плоть.

  Удар крыльев едва не лишил зрения и слуха, но руки сделали своё дело. Проворачивая клинок, они всё глубже вонзали его в тело Иоанафана. Демон, двигаясь по инерции, помог напороть себя на меч.

  Пошатываясь, Шардаш вытащил меч и магией отразил ответный удар.

  Демон начал ошибаться: искры попали в кожистые складки крыльев, а не пластины. Запахло палёной плотью.

  Перекошенное лицо Ионафана напоминало оскал смерти. Окровавленный демон неистовствовал. На профессора обрушилась лавина магии, раскалив воздух добела. Дом алхимика, его лаборатория полыхали, приняв на себя огненный смерч. На смену ему тут же пришли шаровые молнии, словно нож бумагу, разрезавшие дерево и камень.

  Зеленое сияние обволокло уцелевшие пальцы демона. Шардаш понял, что игры на равных кончились, и спасёт его только меч и собственная реакция. Лёгкое касание хотя бы одной частички привело бы к отмиранию кожи на поражённом участке.

  Владели специфической магией исключительно демоны. И то далеко не все.

  Профессор поискал глазами перстень, гадая, успеет ли поднять и надеть его. Кольцо однажды признало Шардаша хозяином, может, примет вторично. Увы, Ионафан перехватил его взгляд и осклабился: демону до перстня было гораздо ближе.

  Внезапно Ионафан дёрнулся, и зелёная пелена с пальцев сорвалась не в сторону Шардаша, а в сторону лаборатории. Истошный крик Власелены за спиной подтвердил худшие догадки профессора.

  - Герой, ...! - продолжение вырвавшейся фразы вышло нецензурным. - Великий маг, глаза Мрака, помочь он мне решил! Лучше б двадцать лет назад сдох!

  Эмоциональная речь Шардаша отвлекла Ионафана от лежавшего навзничь Бардиса. В руках алхимика обуглилась волшебная палочка. Глаза покрылись прожилками лопнувших сосудов.

  Власелена пыталась подобраться к мужу, на все лады проклиная демона. Тот и бровью не повёл. Зато мазнул крылом по земле, подцепив перстень

  Шардаш понял, что это конец, ничего сделать он не успевал. Конец не только ему, но и причитающей ведьме. Она ведь профессору понравилась, в отличие от трусливого себялюбивого мужа.

  Ветер поднял снежную пелену. Воздух полыхнул золотыми искрами, осыпавшимися к ногам Ионафана, наполнился запахом грозы. Где ещё мгновенье назад была пустота, стояли двое: Темнейший и магистр. Асварус, оценив обстановку, поспешил тушить огонь, а император шагнул к Ионафану. Проигнорировав Шардаша, Темнейший спокойно повернулся к нему спиной.

  - Отдай, - вкрадчиво произнёс император, протянув ладонь. - Тебе ещё предстоит объясняться перед семьёй.

  - Ты мне никто! - взревел демон.

  Воздух наполнился ароматом роз: проклятие привели в действие.

  - Дурак! - император отвесил Ионафану звонкую пощёчину и грубо, едва не сломав палец на крыле, сорвал перстень. Он тут же скользнул на руку Джаравелу и заискрился.

  Шардаш ощутил, как унялось сердце, начало биться, как прежде. Исчезла пелена перед глазами, нюх не различал больше запаха цветов. 'Значит, - промелькнуло в мозгу профессора, - проклятие можно отменить, а кольцо живое. Темнейший пожелал исправить ошибку, и оно подчинилось'.

  Ионафан захрипел и кинулся на Темнейшего. Однако когти не коснулись императора, а демон в бессильной злобе повис над землёй, не в силах пошевелиться.

  - Может, ты и сын Наитемнейшего, но я старше, умнее и сильнее, Наф, - губы императора расплылись в кривой усмешке. - Почаще вспоминай не только о родословных, но и о том, как и кого называют люди и нелюди.

  Ионафан позволил себе напомнить, что Темнейший полукровка, за что тут же поплатился. Магия Джаравела едва не разорвала его, заставив орать от боли, швырнув на землю бесчувственное тело.

  - Пятна-то на ауре! - как ни в чём ни бывало присвистнул император, неспешно подошёл к троюродному брату и в задумчивости повернулся к нему правым глазом. - Не умея нейтрализовать, проклинал... Что ж, ты сам назвал меня полукровкой, чистокровный братец, это хорошо. А то пришлось бы искать кого-то ненужного среди людей...