Забыть адмирала!

Не лишним будет заметить, что Завойко мог разом покончить со всеми намерениями союзников, если бы направил в сторону эскадры брандер47. Целью должен был являться, несомненно, пароход "Virago". Оставшись без парохода, союзники потеряли бы почти все свои шансы даже при наличии ветра - маневрирование фрегатов в малознакомой узкости неминуемо привело бы к плачевным результатам, особенно, если учесть уровень чёткости взаимодействия кораблей. Почему-то Завойко этого не сделал - возможно, из-за того, что ночи были лунными (это легко подсчитать), а погода ясной.

На следующий день обозлённые союзники совершили очередной военный подвиг, а именно: у пленённого неделей раньше плашкоута "Авача", находившегося всё это время под бортом "Pique", выдернули мачту, содрали половину обшивки и изрубили шпангоуты, после чего пустили по лёгким волнам в сторону устья одноимённой реки. Командование эскадры не знало, что ещё две подобных добычи идут к ним прямо в руки - около 17.00 ко входу в Авачинскую губу подошёл возвращавшийся из Тигиля маленький бот под командой боцмана Новограблёнова, а чуть погодя показалась и шхуна "Восток". С Дальнего маяка их предупредили о нашествии неприятеля, и бот срочно повернул на юг с тем, чтобы спрятаться в одной из бухт. У острова Старичкова он встретил шхуну и предупредил её, а шхуна, между прочим, везла почту и секретные инструкции от генерал-губернатора Муравьёва-Амурского. Шхуна пошла в Большерецк, по дороге встретив и предупредив об опасности ещё и транспорт "Байкал". Ботик же спрятался в укромной бухте Жировой. Но так повезло не всем.

8 сентября ночью в океане с фрегатов были замечены огни - эскадра стояла так, чтобы напрямую видеть выход в океан. Вот она, эскадра адмирала Путятина! Союзники срочно начали съёмку с якорей и потянулись к выходу из бухты, используя лёгкий северо-западный ветер. Уход эскадры наблюдали и с берега. Никто не улюлюкал по двум главным причинам: во-первых, негоже улюлюкать вослед противнику, который уже повержен (а победа была несомненной), а во-вторых, фрегаты увозили плененных русских матросов. Завойко надеялся на переговоры с Де Пуантом по поводу обмена пленными, но отплытие эскадры стало событием экстренным, хотя и долгожданным...

Когда эскадра проходила Три Брата, расчёт маленькой пушечки на Маячном мысу не удержался и изобразил прощальный подзатыльник, выпустив по фрегатам несколько ядер, которые в корабли не попали, но несколько успокоили пыл раздосадованных маячников, коим не довелось поучаствовать в бою - мол, мы вас встречали, мы и провожаем.

Весьма сомнительно предполагать, что мастер линейного морского боя Де Пуант так уж сильно жаждал отыграться, разгромив в Авачинском заливе русскую эскадру, и вот почему. Прежде всего, он так до сих пор и не знал её состав. Во-вторых, боевой дух у англичан и французов был уже не тот и не располагал к решительной баталии. А в-третьих, корабли союзной эскадры просто не готовы были к морскому бою. Конечно, повреждения рангоута и такелажа были в основном устранены - опасные дыры в бортах заделали, на "La Forte" подняли новый фока-рей, плотники фрегата "President" восстановили разбитую крюйс-стеньгу и заменили гафель... Но людей для работы с парусами очень не хватало. Это было видно по медленной и беспорядочной постановке парусов при съёмке с якорей; и уже в Ванкувере береговые зеваки, наблюдая приход английских кораблей, отмечали, что экипажи работают с мачтами поочередно - сначала с одной, потом с другой, третьей... где ж такое видано? На парусниках всего мира это и по сей день считается за моветон, а уж в те времена, да на английских-то кораблях! В морском бою одним из главных факторов является манёвр, быстрое занятие выгодной позиции, и с этой точки зрения союзные фрегаты проиграли бы бой, едва в него вступив. Де Пуант не мог не понимать этого. К тому же, он чувствовал себя не лучшим образом, и главным его адъютантом уже стал флагманский лекарь.

Замеченные суда оказались, конечно, русскими, но не из состава боевой эскадры. Это были 800-тонный транспорт "Ситка", принадлежащий Российско-Американской компании, и маленькая шхуна "Анадырь". "Ситка", естественно, бросилась наутёк, но, имея преимущество в ходе, "President" довольно скоро нагнал её; "Virago" под паром тем временем захватила "Анадырь", пользуясь тем, что шхуна попала в полосу почти полного безветрия. Почту и секретные депеши капитаны русских судов успели утопить, а всё остальное стало добычей союзников. "Ситка" везла порох и амуницию для защитников Петропавловска, у шхуны груз был примерно таким же плюс мука и соль. Союзники действовали, как заправские приватиры - "Анадырь" ограбили и сожгли, а "Ситку" повели с собой в Америку вместе с пленёнными экипажами и пассажирами, среди коих, между прочим, было и несколько дам. Как же насчёт французской учтивости, а? Впрочем, данное геройство целиком и полностью принадлежит инициативе кэптена Николсона, и было призвано помочь ему хоть как-то отмыться за поражение в Авачинской губе.