Забыть, чтобы вспомнить

— Фея Элен, давайте начистоту. Вы ведь помните, что тогда произошло? Просто у вас есть причина хранить молчание. Я проанализировал наши предыдущие беседы и пришёл к выводу — вы ничего не рассказывали, практически позволили признать себя виновной в убийстве, потому что хотели кого-то защитить. Ведь так?

Во взгляде Кастра читалась искренняя тревога и озабоченность, и что-то ещё. Какие-то оттенки чувств, идентифицировать которые было сложно. Восхищение? Осуждение? Изумление? Этот взгляд заставил Лену вспомнить разговор с Мариэллой. У принцессы была похожая версия. Малышка считала, что Фея Элен не рассказывала на суде об ужасных экспериментах доктора, чтобы защитить от кривотолков королевскую семью. Гипотеза была красивой и благородной. Почему бы не дать в неё поверить и Кастру.

— Да, — кивнула Лена, — чтобы защитить.

— Этот человек очень дорог вам? Ведь так? Он тоже был в кабинете Сиятельного Мэя в ту ночь?

Неожиданная версия заставила Лену задуматься. Оказывается, Кастр имел в виду не абстрактную честь королевской семьи, а какого-то вполне конкретного человека. Близкого для Элен.

— Я так и думал, — растерянно вздохнул адвокат, не дождавшись ответа. — В нашем предпоследнем разговоре вы случайно обмолвились о… э… в общем, я всё понял.

Что понял адвокат, оставалось только догадываться. Переспрашивать было нельзя — сразу сообразит, что та, с которой разговаривал во время следствия, и та, с кем говорит теперь, разные люди.

— Фея Элен, я могу вас понять, — Кастр снова опустился на диванчик рядом с Леной. Его взгляд был печален. — Но, прошу вас, подумайте. Хорошо всё взвесьте. Достоин ли человек, о котором мы говорим, таких жертв?

— Хорошо, я подумаю, — пообещала Лена.

А что ещё она могла ответить преданному адвокату, глядевшему на неё почти с мольбой? Если хотя бы догадаться, о ком речь. Кого хотела защитить Элен. Почему?

Пока Лена знала только двух людей, которые теоретически могли быть дороги Фее — это её жених и мать. Неужели кто-то из них тоже был в кабинете королевского доктора в ту роковую ночь и как-то причастен к убийству? Безобидный добродушный Руаль казался не способным быть замешанным в чём-то плохом. Значит, мать? Вполне подходящая кандидатура, учитывая, что ни разу не позвонила дочери за последние три дня. А ведь с «Феей Элен» случилось столько всего — освобождение из-под ареста, переезд во Дворец, занятия с принцессой. Подозрительно, что ни одно событие не подтолкнуло родительницу поинтересоваться подробностями. Однако само слово «мама» ассоциировалось у Лены с чем-то настолько светлым и безупречным, что не хотелось даже думать о причастности этой женщины к смерти Сиятельного Мэя. Оставалось поискать, кто ещё мог быть дорог Элен.

— Позвоните, если почувствуете, что готовы рассказать, — нарушил затянувшуюся паузу Кастр. — И знайте — вы в любом случае можете рассчитывать на мою помощь.

Адвокат легонько коснулся руки Лены, а затем раскланялся и вышел. Это нежное прикосновение, понимающий взгляд и то, как близко к сердцу принимал Сиятельный проблемы Феи, навело на мысль, что отношения между Кастром и Элен были гораздо глубже, чем отношения защитника и подзащитной. Чувствовалось, что этому маленькому проницательному человечку можно доверять.

После того, как адвокат скрылся из вида, Лена тоже вышла наружу. Дождь почти прекратился. Воздух был свеж и пропитан неповторимым озоновым грозовым ароматом. Лена бодро зашагала в направлении Дворца. До обеда оставалось всего ничего, а ей неплохо было бы выкроить хоть немного времени, чтобы обдумать, как вести себя с Найтом-Эдуардом, двуликим вальтом, обитателем двух миров, одинаково сильно действующим на нервы и там, и тут.

Утихший ливень вызвал оживление в парке. Гости Его Светлейшества, которых с каждым часом становилось всё больше и больше, прогуливались в одиночку, парами и группами. Настроение было заметно приподнятым — сказывалось приближение праздника. Но улыбка одной из дам показалась особенно широкой. Высокая, худая как щепка, брюнетка шла быстро, не разбирая дороги, прямиком на Лену и буровила взглядом прищуренных карих глаз. Чёрт! Похоже, знакомая Элен.

— Привет, дорогая! — брюнетка чмокнула Лену в щечку. — Так рада тебя видеть!

Хотелось бы верить в искренность чувств, но как минимум улыбка выглядела фальшиво.

— Как мы все были счастливы, когда тебя оправдали. Хотели позвонить поздравить, но не знали, можно ли теперь тебя тревожить по пустякам. Но ты ведь не забываешь своих подруг?

— Нет-нет, я тоже рада видеть тебя, милая, — выдавила из себя ответную любезность Лена.

Что ещё сказать, она понятия не имела, ведь даже не знала имени той, что душила её в объятиях. Необходимо было срочно придумать, как избавиться от назойливой «подруги», но ничего подходящего в голову не приходило. Неожиданно на помощь пришёл Руаль. Взявшийся непонятно откуда, он радостно воскликнул:

— Элен, любимая, вот ты где! А я повсюду тебя ищу.

Потом, обращаясь к брюнетке, не очень приветливо добавил: