Забыть и вспомнить

Право первой ночи феодала… Я вспомнил об этом однажды… (Причуды ассоциаций!) Жил и работал в Зауралье писатель Борис Бурлак. Человек счастливой и мучительной судьбы. Прошёл войну. Как многие невинные, был арестован. После тюрьмы отбывал наказание в Норильске, на поселении. Познакомился там с вдовой расстрелянного советского дипломата, - «японского шпиона», тоже отбывавшей наказание. Поженились. После реабилитации жил в Прибалтике, а потом переехал в Оренбург. Стал известным, почитаемым автором многих романов о войне. Во время одной из командировок я гостил у него. После скучного казарменного номера гостиницы приятно было очутиться в уютном кабинете писателя. Большая комната уставлена книжными полками… Хорошие книги были в ту пору малодоступны, я по-доброму завидовал хозяину, – он пользовался книжным ларьком при обкоме партии. Кто живал в те годы, знает, какое это было золотое литературное местечко, редкие счастливцы имели доступ к новинкам. Бурлак, естественно, не упускал возможности приобрести новые книги. Читать, однако, многое не успевал. К тому же, был не молод, и уже перенёс первый свой сильный инфаркт. Однако не сдавался, - много работал, ходил на лыжах, да ещё возглавлял местную писательскую организацию. Он пристраивал очередную порцию книжных новинок, когда в комнату вошла Нина Афанасьевна, чтобы накрыть стол. Вскользь взглянула на мужа, улыбнулась:

- Не может остановиться! И прочесть не успевает, и поставить уже некуда.

- Она не понимает!.. - печально вздохнул Борис Сергеевич… - Не понимает… - Ласково погладил корешок книги.

Тут я вспомнил. …Престарелый феодал вошёл в помещение, где предстояла первая брачная ночь крепостных молодожёнов. Муж был отослан: право первой ночи принадлежало суверену. Девушка покорно приготовилась к неизбежному. Властелин, - уже немолодой, немощный, - обнажил, не торопясь, ступню, и… пристроил холодную стопу между жарких бёдер сельской Афродиты. Прикрыл веки, посидел молча несколько минут, потом вздохнул, обулся и вышел прочь. …Она не понимает, вздохнул Борис Сергеевич. Оглядел полки с бесчисленными новинками. Оно так. Уже не овладеть всем, чем владеешь. Но подержать в руке новую книжку, перелистать её, вдохнуть её запах, - согреть лаской душу… кто поймет эту уходящую радость!

* * *

Тот приезд в Оренбург запомнился мне и другим занятным эпизодом. Пора было возвращаться, но я не мог достать билет на поезд, в кассе сказали, что билетов нет. Обратился к Бурлаку. Попробуем, сказал он, позвонил в Обком, и через минуту-другую назвал литерную кассу, с «бронью», на его имя. Через полчаса я был уже при билете. «Обилечен», как говаривали в то дефицитное блатное время. Каково же было удивление, чуть не потрясение, когда я, войдя в купе, обнаружил, что еду в пустом вагоне. Было всего шесть-семь пассажиров. А у нас весь поезд такой, равнодушно буркнул проводник. Прошло много лет, прежде чем я понял, что виденное было одной из примет грядущего развала страны.

* * *

ТРОЙКА ПО ФОЛЬКЛОРУ