Забыть тебя невозможно (СИ)

Начинаю злиться. Вот сейчас, в эту минуту во мне плещется ярость.

— Что ты ему сказал?

— Что ты в ванной, о том, что тебе плохо…

Дослушивать его я уже не имею желания, поэтому стаскиваю свою сумку со стола и неуклюже пристраиваю ее на плече.

Боже, он серьезно сказал Азарину про ванную. Я больше чем уверена, что в дурацкой Азаринской башке уже назрела такая версия событий, от которой лучше прямо сейчас голову на плаху положить. Апокалипсис, не меньше.

— Ты специально именно с этих слов начал? — бросаю уже в дверях. Сердце как ненормальное колотится. Весь мой стыд куда-то испарился. Теперь я открыто агрессирую и не испытываю абсолютно никакого чувства вины. Скорее, даже Воронина обвиняю.

— Мне тоже больно, Арина. Я имею сейчас право на эмоции. Возможно, недостойные мужчины, но и джентльменство, судя по всему, — усмехается, — тебе не по вкусу. Если ты снова решила вляпаться в этого мудака.

— Что?

— Он тебя с грязью смешал. Растоптал. Когда я тебя встретил, ты была эмоциональным трупом с кучей загонов. Все твои проблемы связаны только с ним.

— Зачем ты мне все это говоришь?

Рыдаю. Слезы катятся по щекам градом. Ну зачем? Почему снова так больно? Его слова не просто ранят, они убивают.

— Зачем? — кричу, глядя Воронину в глаза.

— Потому что он должен знать, что не центр мира. А ты, — сокращает расстояние между нами, — именно так его и воспринимаешь. Чуть ли не молишься на него! — орет мне в ответ.

Первый раз в жизни на меня орет. Глотаю слезы, прижимая пальцы к губам. Трясет. Я прилипла плечом к косяку и только за счет этого, наверное, сейчас и удерживаюсь на ногах.

— Зачем ты вообще со мной пошла? На хрена?

— Я хотела по-человечески. Хотела, чтобы…

— По-человечески? Когда на расстрел ведешь, нужно быть полной идиоткой, чтобы думать о человечности.

Он прав. Я идиотка. Самая настоящая идиотка.

— Прости, — бормочу, глядя себе под ноги. — Прости меня. Я не хотела так. Мне стыдно. За все, что произошло. Мне правда очень и очень стыдно.

Паша шумно выдыхает. Касается пальцами моей щеки.

Он смотрит сквозь меня, а я даже шага ступить не могу. Прилипала к чертовому полу и обливаюсь слезами.

— Иди! — Пашка снова переходит на крик.

Зажимаю уши ладонями и, шмыгая носом, бегу к двери.

Пулей вылетаю из Воронинской квартиры. Такси уже ждет меня внизу, оповещение приходит где-то на четвертом этаже, пока я еду в лифте. Видимо, машина была очень близко.

Первые минут десять, что нахожусь в такси, я пребываю в уверенности, что ехать нужно домой. А потом, потом просто меняю адрес. Наизусть его помню. Понятия не имею, дома ли Азарин, возможно, сейчас я снова с разбега прыгну в болото наших общих неприятностей, но мне нужно его увидеть.

Просто нужно.

На удивление, к лифту меня пропускают без проблем. Значит, хозяин квартиры на месте и не против того, чтобы я вошла. Судя по тому, что сообщил мужчина на стойке.

Боязливо выхожу из лифта и сразу напарываюсь на открытую дверь.

Катя стоит, привалившись спиной к стене.

— О, а мы тебя не дождались, — хихикает и надевает туфли, как только я переступаю порог.

— Ты куда?

— А за мной Гирш приехал, у меня продолжение вечера. Отелло отрубился в спальне на кровати. Очень порывался поехать к Воронину, еле остановила.

— Ты сказала ему адрес? — в ужасе на нее таращусь.

Катя громко цокает языком и закатывает глаза.

— Нет. Но тебе, — касается моей руки, — советую сменить телефон.

Пока я вникаю в смысл ее слов, Токман вышмыгивает за дверь, оставляя меня одну посреди прихожей.

Ладно, о своем телефоне я подумаю завтра.

Выдыхаю. На цыпочках иду к спальне и, стараясь не шуметь, заглядываю в темную комнату. Падающий из коридора свет позволяет увидеть ярко-желтую футболку, от которой рябит в глазах.

Все так же аккуратно подхожу ближе и сажусь на самый краешек огромной кровати. Тим на мое появление не реагирует. Видимо, действительно спит.

Провожу ладонью по покрывалу и ложусь рядом. Всхлипнув, подтягиваю колени к груди и абсолютно не замечаю, как засыпаю.

Глава 19

Тим

Долго пробираюсь сквозь пленительную темноту, прежде чем открыть глаза. Воздух влажный и практически осязаемый. Жарко. Стаскиваю с себя футболку. Судя по тому, что в комнате полумрак, скоро рассвет.

Переворачиваюсь на живот, подминая подушку под грудь. Соприкосновение ладоней с прохладной простыней слегка отрезвляет. По-хорошему, надо бы включить сплит-систему, но сейчас даже за пультом тянуться влом.

Веки мгновенно слипаются, а грань между сном и явью тут же ускользает. Глубокий вдох рассредоточивает по легким воздух, а запах «капризных» духов становится более ярким. Не может в моей квартире пахнуть Аринкиными духами. Но почему-то я их чувствую.

Очередной обман разума. Весь сегодняшний день — сплошная фикция.

Пару минут лежу обездвиженно с полным ощущением чужого присутствия. За спиной что-то шелестит. Похоже, Катрин все-таки допила вискарь и никуда не свалила.

Морщусь от тычка в спину. Судя по всему, это Катюхино колено.

— Отодвинься, — бурчу, уткнувшись рожей в подушку. — Бесишь.

— М?