Забыть тебя невозможно (СИ)

— Еще раз поздравляю, — с этими словами стилист выходит из комнаты, в которую тут же влетает моя мама с бушующим токсикозом. Она за это утро раз десять в туалет уже отлучилась.

Они, вообще, с отцом каждый по своим делам сегодня бегают. Мама зеленеет от любого запаха, а папа то и дело пересекается с дядей Серёжей, чтобы пригубить коньяка.

— Катюша, что за кислая моська?

— Ой, — Катька закатывает глаза и натужно улыбается, — теть Ульян, вот у вас такое было, когда человека хочется придушить, но одновременно с этим жизнь без него какая-то пресная?

Мама упирает руки в боки и хохочет.

— Было, Арина вон этого человека папой называет.

Теперь уже я глаза закатываю.

— Так что, Катюша, все впереди, — мама подмигивает. — Уверена, все у тебя будет хорошо.

— Надеюсь. Так-с, Аришкин, через десять минут начало. — Катя смотрит в окно отельного номера, которое выходит как раз на сад, где пройдет церемония. — Гости уже подтянулись. О, какой Тим красавчик. А че без галстука?

— Ой, — отмахиваюсь, — не спрашивай даже.

— Молчу, — Токман демонстративно проводит пальцами в воздухе рядом с губами. — А дядя Стёпа где? Он же тебя заберет?

— Да. Мам, где папа?

— Должен был уже подойти. Позвоню.

Мама достает телефон, но номер набрать не успевает. Папа стучит в дверь и, получив в ответ целых три вопля «можно», заходит.

Тепло его глаз подобно огромному мягкому одеялу. Оно окутывает мое тело, вселяя уверенность и поддержку.

— Идем? — спрашивает будто не своим голосом.

На самом деле сегодня на папином лице столько эмоций, мне кажется, я никогда его таким не видела.

— Да, — киваю и, шагнув к отцу, вкладываю руку в его ладонь.

— Красавица моя, — отец крепко прижимает меня к себе.

Обещала себе не реветь, но слезы сдержать трудно. Шмыгнув носом, отрываюсь от папы.

— Нам нужно иди, — улыбаюсь, чтобы не расплакаться.

На улице тепло. Несмотря на то, что через неделю осень, погода не подвела. Сегодня солнечно, а на небе ни тучки. Оно такое голубое-голубое.

Выхватываю глазами арку, украшенную живыми цветами, и только потом Тима. Ведущий уже включился в работу и объявил жениха, который, собственно, уже вышел к гостям.

Поджимаю губы и ловлю себя на мысли, что хочу ему помахать. Дурочка.

Крепче вцепляюсь в папину ладонь, когда слышу что-то вроде: «Наша невеста в сопровождении отца».

Мы идем по вымощенной камнем дорожке. Тим уже стоит у арки. Такой красивый. Улыбаюсь, а у самой слезы.

Единственное, что сейчас спасает от падения, — глаза Тима, в которые я неотрывно смотрю. Между нами буквально метр остался, воздух наэлектролизовывается.

Папа пожимает Азарину руку, а потом передает меня жениху.

Улыбаюсь, почти сразу прижимаясь лбом к Тимкиной шее.

Замечаю вспышки камер, только сейчас вспоминая, что на нашем празднике присутствует не только свадебный фотограф, но и парочка «ручных», как сказал дядя Серёжа, журналистов. Это, наверное, вполне обычная ситуация, когда ты выходишь замуж за сына миллионера.

Я особо никогда об этом даже не задумывалась. Тим всегда был для меня сыном друзей родителей, а потом — просто любимым человеком. То, что его отец — компьютерный гений и невероятно богатый человек, затерлось под куда более важными вещами.

— Красивое платье, — Тим подмигивает. — Но без него лучше.

— Дурак, — краснею.

Мы стоим друг напротив друга и держимся за руки.

Все речи регистраторши проходят фоном. Единственное, на чем я акцентирую внимание, это момент, когда меня спрашивают. Согласна ли я? Конечно согласна!

Когда нас просят обменяться кольцами, так волнуюсь, а потом смеюсь оттого, что никак не могу надеть кольцо Тиму на палец.

Божечки, вот-вот я стану Азариной. Кто бы мог подумать вообще?

Смотрю на своего мужа, и кажется, он думает о том же.

— Объявляю вас мужем и женой.

— Иди сюда, жена моя, — Тим, никого не смущаясь, притягивает меня к себе. Обрушивается на мои губы страстным поцелуем, от которого пальчики на ногах поджимаются.

Обхватываю ладонями его щеки, теряясь в пространстве. Теперь все эти гости, мне кажется, тоже до лампочки.

Мы отрываемся друг от друга под выкрики ведущего, отпускающего шутки и переходящего на счет.

Прячусь за Тима, когда некоторые из гостей решают поздравить нас прямо здесь, а не в ресторане.

Мама моя рыдает, как и Тимкина, впрочем. Я и сама на грани, если честно, когда на них таких смотрю. И только Агата разгоняет эти рыдания своими резкими фразочками.

— И чего встал, как вкопали? Бери жену и пошли отмечать! — без тени улыбки заявляет Тиму тетушка.

В банкетном зале нас ждут еще десятки поздравлений и подарков. Я никогда не нуждалась в деньгах, но то, что дарят гости со стороны Азариных, даже для меня чересчур.

Отпиваю шампанское и откидываюсь на спинку стула. Тим кладет руку на мое плечо.

Свет в зале медленно тускнеет, а у меня пальцы дрожать начинают. Второй раз за день. Первый был, когда я танцевала танец с отцом. А теперь вот с мужем.

Тим помогает мне подняться, чтобы не запутаться в пышной белоснежной юбке. Мы замираем в центре зала, и тут же мурашки по спине бегут.