Забыть убийство

И загипнотизированный «пил», запрокинув голову и «держа» в руках несуществующую бутылку. Он «пил» жадно, захлёбывался, и никак не мог утолить эту призрачную жажду.

Китайгородцев наблюдал за происходящим из-за кулис.

Сон.

Пить.

Пить.

Сон.

Хамза чай попил и после этого заснул за рулем. А Китайгородцев у себя в кармане нашёл пакетик с подозрительной травкой. И он не помнил, как этот пакетик у него в кармане оказался.

* * *

Следующий населенный пункт, через который пролегал маршрут гастрольного турне Потёмкина, находился вдалеке от железных дорог, поэтому изначально предполагалось, что добираться до него будут на автомобиле. Но в этот вечер уехать не смогли. Нанятый Потёмкиным водитель наотрез отказался ехать, поскольку из-за непогоды дороги пребывали в ужасном состоянии, а до полуночи оставалось два с небольшим часа — отправляться в неблизкий путь в таких условиях мог только самоубийца, как сказал шофёр. Потёмкин собирался посулить ему дополнительно денег, но тут на сторону водителя встал Китайгородцев — безопасность клиента под угрозой и надо бы дождаться утра, безусловно.

Они остались в тех же номерах, в которых провели предыдущую ночь. Поужинали тем, что приготовила к вечеру мама Нины Портновой. Когда, завершая ужин, пили чай, Китайгородцев, наконец, решился.

— А можно ещё раз? — сказал он, смущаясь. — Вот это… Гипноз…

Потёмкин выжидающе молчал, сверля Китайгородцева взглядом.

— Я недавно… Ещё в Москве… Нашёл в своём кармане пакетик. Там был чай. И ещё трава такая, от которой клонит в сон. Со снотворным, в общем, эффектом. И я не помню, откуда пакетик этот взялся.

Китайгородцев посмотрел на собеседника просительно. Но Потёмкин, кажется, не понимал, в чём дело.

— У меня есть шеф, — сказал Китайгородцев. — Мой начальник. Он приезжал ко мне туда. В тот дом, о котором я вам рассказывал. Потом он оттуда возвращался в Москву и за рулём заснул. Перед отъездом он пил со мною чай.

* * *

Потёмкин пришёл в номер к Китайгородцеву на полтора часа раньше, чем накануне. Опустился на стул и некоторое время сидел неподвижно, вслушиваясь в дыхание спящего человека.

В транс Китайгородцева он ввёл легко.

Для проверки того, что контакт со спящим установлен, Потёмкин попросил назвать имя. Затем фамилию. Китайгородцев отвечал без промедления и достаточно внятно. Можно было приступать.

— Я хочу поговорить с вами про чай, — сказал Потёмкин. — Такой маленький пакетик с зелёным чаем. Вы нашли его в своем кармане. Вы помните, как вы его нашли?

— Да, — спокойно ответил Китайгородцев.

— Я уверен, что вы знаете, откуда он у вас в кармане появился. Вы знаете?

— Знаю.

— Откуда же? Скажите мне!

— Я положил его.

— То есть вы сами этот пакетик положили в свой карман?

— Да.

— Зачем? Я хочу знать!

— Чтобы проверить.

— У вас были какие-то подозрения насчёт этого чая?

— Да.

— Какие подозрения?

— Опасный.

— Чай опасный?

— Да.

— В чём опасность?

— После крепко сплю.

— После чая крепко спите? — задал уточняющий вопрос Потёмкин.

— Да.

— А в пакетике чай как оказался? Вы насыпали?

— Да.

— Откуда вы насыпали? Где брали?

— Пачка.

— Пачка с чаем?

— Да.

— Большая?

— Нет.

— Фабричная упаковка?

— Да.

— Как он назывался? Вспомните!

— Чай зелёный байховый.

— Откуда он взялся? Вы его купили?

— Нет.

— А кто купил?

— Михаил.

— Вы точно знаете, что Михаил?

— Я думаю, что Михаил.

— Вы лично распечатывали пачку?

— Не помню.

— Вспоминайте!

— Мне кажется — нет.

— Из-за чего вы заподозрили, что с чаем что-то не так? Потому что пачка открыта? Или другая причина?

— Другая.

— Назовите её!

— Крепко сплю.

— Вряд ли только эта причина, — сказал Потёмкин. — Что-то было ещё. То, что вас заставило задуматься.

— Хамза!

— Что — Хамза? Конкретнее!

— Хамза заснул.

— Вы сопоставили. Решили, что это из-за чая. Что дальше? Что вы предприняли?

— Чай — нет.

— Перестали пить чай?

— Да.

— Ещё что вы предприняли?

— Не есть.

— Вы перестали принимать пищу?

— Перестал.

— Совсем ничего не ели?

— Яйца.

— Яйца — ели?

— Да.

— Почему?

— Скорлупа.

Скорлупа. Это надо было понять. Потёмкин потер виски.

— Вы ели скорлупу?

— Нет.

Скорлупа. Надо понять.

— Не опасно, — сказал Китайгородцев.

Скорлупа — это не опасно.

— Разбить только, — добавил Китайгородцев.

Разбить — это нарушить!

— Вы ели яйца, у которых не нарушена скорлупа! — осенило Потёмкина.

— Да.

— И туда нельзя подмешать снотворное!

— Да.

— Вы подозреваете, что в вашу пищу подмешивают снотворное?

— Да.

— Кто?

— Михаил.

— Зачем?

— Чтобы я спал.

— Ночью спали? Или днём?

— Ночью.

— А что такое происходит ночью? Отвечайте!

— Ночью приходит генерал.

* * *

Ночь прошла, будто её и не было. Яркое солнце за окном, верный признак морозного утра. Китайгородцев выглянул на улицу. По скрипучему белому снегу шли прохожие, выдыхая белёсый пар. Ватага ребятишек продиралась прямиком через сугробы, игнорируя протоптанные тропинки. Радовались первому большому снегу, как неразумные щенки.

Дорогу за ночь успели расчистить. И площадку перед гостиницей расчистили тоже. На этой площадке стоял легковой автомобиль.

«Ауди».

* * *

Китайгородцев вышел из своего номера, сжимая в руке инвалидную трость как дубину.

В коридоре — никого.