Сегодня, по прошествии лет, зная результаты их деятельности, мы можем дать оценку младореформаторам начала «эпохи реформ». Это были малограмотные, легко поддающиеся манипуляциям люди, много говорившие о будущем процветании, но беспомощные в решении простейших текущих проблем. Не имея собственных мыслей, они полностью подпали под власть западных схем рыночной экономики, причем эту экономику они представляли себе весьма своеобразно, веря, что есть какой-то всесильный
Они исходили из того, что построение рыночной экономики – это процесс, который в разных странах происходит примерно одинаково, и надо всего лишь наложить на Россию «рыночную матрицу», а дальше все получится само собой, рынок все сам образует и отрегулирует. Они говорили, что законы экономики везде действуют одинаково – как и законы физики, – а потому и результаты их применения в разных местах будут одинаковыми. Ясно, что они и физики не знали. Например, вода кипит при 100 °C, но если там, где вы ее нагреваете, атмосферное давление выше или ниже 760 мм ртутного столба, то и температура кипения будет больше или меньше 100 °C. Далее, в зависимости от того, как вы ее будете нагревать, она раньше испарится, чем закипит, и т. д. Примерно то же самое можно сказать и о всеобщности законов экономики.
Вот мнение о проведенных в России реформах лауреата Нобелевской премии профессора Колумбийского университета Джозефа Стиглица (Joseph Stiglitz), высказанное им в газете «The Guardian» 9 апреля 2003 года в статье «Разрушение России» («The ruin of Russia»):
«
Если так оценивают деятельность наших «экономистов-либералов» их западные коллегии, то что же это за экономисты и в интересах какой страны они работали?! Очевидно, что не России.
А что до противопоставления рынка и плана, то мы уже писали, что эти понятия из числа тех, которые в чистом виде никогда и нигде не реализовывались в силу того, что они – всего лишь некоторые идеальные модели, такие же, как материальная точка или идеальный газ. Не может быть ни чисто рыночной, ни чисто плановой экономики. И никогда наша экономика не была чисто плановой: всегда были деньги в ходу и всегда был рынок, хотя бы колхозный.