Забытая мелодия

— Ты еще в детстве чуть не убил человека? — удивилась Лиз.

— Да, так чуть не случилось.

— И что же тебя остановило?

— Случайность, — сказал Ричард.

Он внимательно посмотрел на Лиз.

— Да не бойся же ты так, это было несерьезно, — сказал он.

— Я не боюсь, — спокойным голосом сказала Лиз, — и я тебя внимательно слушаю.

— Да, — сказал Ричард, — так на чем я остановился?

— На том, что для тебя все это было несерьезно, — напомнила ему Лиз.

— О нет, ты все не так поняла. Как раз для меня все это было очень серьезно, раз я рассказываю тебе об этом сейчас. Я просто имею в виду, что в теперешних обстоятельствах все это не имеет никакого значения, потому что все обошлось.

— Так что же было?

— Больше всего в детстве я боялся высоты, а потому, чтобы преодолеть себя, я записался в парашютный кружок.

Ричард сходил к накрытому столу и принес два фужера с шампанским. Один фужер он протянул Лиз. Лиз взяла, но пить не стала. Ричард же шампанское выпил, а потом вновь встал на свое место к массивному столу напротив Лиз.

— Ну что, — сказала Лиз, — у тебя получилось?

— Что получилось?

— Преодолеть себя.

Ричард покачал головой.

— Нет, — сказал он, — я целый месяц взбирался на эту проклятую вышку, но не решался с нее прыгнуть. И тогда в один прекрасный солнечный день наш тренер просто-напросто столкнул меня с вышки. Я испытал большой шок, и злости моей не было предела.

Ричард замолчал.

— Ну, — сказала Лиз.

Ричард посмотрел на нее.

— И как же ты его чуть не убил? — продолжила Лиз.

— Я купил у одного араба огромную ядовитую змею.

— Ядовитую змею? — удивилась Лиз.

— Я подложил ее своему тренеру в шкафчик в раздевалке.

Лиз смотрела на Ричарда во все глаза, она не знала, как к этому всему относиться.

— Но араб надул меня, — сказал тем временем Ричард, — змея оказалась такой старой, что умерла прямо в шкафчике у тренера.

— А как же она не укусила тебя?

— Араб за дополнительную плату сам донес ее до шкафчика и положил туда.

— Может, он положил туда уже мертвую змею?

— Я прорабатывал позже такой вариант, все может быть. Но во время продажи араб демонстрировал мне ее явно живую.

— И какой вывод ты сделал из этого события? — спросила Лиз.

Ричард грустно улыбнулся.

— Оно повергло меня еще в большее смятение чувств, чем прыжок с парашютной вышки.

Лиз удивленно подняла брови.

— Я понял, что в этой жизни надо всегда быть в напряжении.

— Что это значит?

— Если хоть один раз ты перешагнешь через какую-нибудь запретную черту, — сказал Ричард, — то тебя может унести очень далеко в пропасть, из которой выхода назад уже не будет.

— Это было тем событием, из которого у тебя нашелся выход?

— Можно сказать и так, мертвая змея и была тем самым выходом.

Лиз отпила свое шампанское.

— И ты считаешь, что ты тогда не перешагнул эту самую запретную черту? — сказала Лиз.

— Скажем так, я считал, что я остановился у самого края.

— Скажем так, что в тот раз тебе просто повезло.

— Что ты имеешь в виду? — сказал Ричард.

— Ничего, — сказала Лиз, — или ты будешь утверждать, что это и было самым трагическим событием в жизни, о котором тебе тяжело вспоминать?

Лиз была спокойна как никогда.

— Нет, — сказал Ричард, — я не буду так утверждать. Ровно год назад, прошлым летом, я попал в аварию, вернее так получилось, что эта авария произошла из-за меня, а еще вернее, не из-за меня, а из-за моего мотоцикла. И там погибли люди.

Ричард сказал это все так неожиданно и так быстро, что Лиз едва не выронила из рук свой фужер.

— Что? — сказала Лиз.

— Это была случайность, — сказал Ричард.

— А кто тебе сказал, что там все погибли? — еле слышно произнесла Лиз.

— Следователь, которому было поручено вести это дело.

— И что он тебе сказал?

— Он сказал, что если я выплачу определенную сумму, то они прикроют это дело, потому что там все погибли и все равно ни перед кем не надо отвечать, — сказал Ричард.

Лиз была бледна как смерть.

— Надо же, как бывает, — сказала она.

— Я зря тебе все сказал, — сказал Ричард.

— Ты так считаешь?

— Ты теперь примешь все это слишком близко к сердцу.

Лиз покачала головой.

— А их родственники? — сказала Лиз.

— Что — их родственники? — не понял Ричард.

— Разве перед ними ты не должен был отвечать?

— Лиз, я прекрасно понимаю, что вина за происшедшее лежит на мне. Но если мне предложили отделаться от всего этого лишь определенной суммой? Я не мог устоять, Лиз.

— Значит, ты понимаешь, что тут что-то было не так? И не та ли это самая пропасть, в которую ты всю жизнь так тщательно старался не упасть?

— Ты жестока, Лиз, — сказал Ричард.

— Ты так считаешь?

— Да, я понимаю, что тут что-то не так, только что мне надо было сделать, чтобы было все «так», я тоже тогда не знал.

— Да? — удивилась Лиз, — а мне казалось, что ты все на свете знаешь.

— Я так же несовершенен, как и все остальные, — сказал Ричард, — а в том, что ты меня осудишь, я и не сомневался. Только это ты зря. Я и сам из-за этой истории до сих пор не найду себе места, тяжелым камнем она всегда будет висеть на мне.

— А ты бы рассказал мне все это, — спросила Лиз, — если бы у нас не зашел об этом разговор?

Ричард задумался.