Забытая правда

– Все будет хорошо. – На прощание Трой по-отечески обнял каждого. – Помните, вы бывшие воспитанники сиротского приюта берущих, немилосердно распределенные на заработки в Элинту. Поддельные документы отведут подозрения. Около полутора суток пути – и вы будете в воздушной гавани, где вас встретят. Ваша задача – продержаться. Удачи!

* * *

И вот они впятером сидят на полу в тесном салоне общественного воздушного судна. Мик впервые в жизни путешествовал таким образом: обычно творцы перемещались на небольших частных кораблях. Здесь же было холодно и грязно, сомнительного вида народ вповалку спал где придется. Находиться тут было мучительно, но лучше места, чтобы затеряться, и не придумаешь.

Вдобавок Мика всерьез начинало беспокоить состояние Рут, которой с каждым часом становилось хуже. Его даллу бил озноб, она то и дело проваливалась в короткий сон-забытье, в котором тихо постанывала. Микстура, данная Элли, уже почти закончилась, а улучшений все не было. Среди одежды, которой их снабдил Трой, имелись теплые свитеры, и Мику даже пришлось отдать сопротивляющейся Рут свой, но та продолжала дрожать и все время кашлять.

– Если эта зараза пойдет дальше по кораблю, я всех вас, к Четырем и Праматери, высажу, – сказал небритый контролер, проверявший их документы. Он буравил Рут колючим взглядом.

– Это всего лишь обычный насморк. – Рут старалась говорить бодро, но лихорадочный блеск глаз и бледность выдавали ее.

– Ну-ну. – Контролер сплюнул прямо на пол и продолжил обходить трюм.

Рут тут же бессильно уронила голову на колени.

Мик еле сдерживался, чтобы не взвыть от усталости и беспомощности. Им сейчас нельзя было пользоваться даже мысленной связью, и он совершенно не представлял себе, что делать, если вдруг что-то пойдет не так. Всю свою жизнь он неосознанно обращался к Стихии по любому поводу и даже не отдавал себе отчета в том, как сильно нуждался в ней. Сейчас оставалось только молиться Четырем.

– Что ты думаешь обо всем этом? – Ласка прокралась к Мику и села рядом, опустив голову ему на плечо. Ему приходилось напрягать слух, чтобы различить еле слышный шепот.

Мик невольно ухмыльнулся. Этот вопрос он и сам себе задал уже не один раз.

– Я не знаю, – честно ответил Мик таким же шепотом, рассматривая черное небо за окнами. – У меня и не было возможности основательно сесть и подумать. Отец всегда был человеком долга и чести, если он ввязался во все это, значит, на то имелись серьезные причины. Я хочу помочь ему, маме, новой семье Лики. Мне страшно, и я очень зол на то, что всё как будто решили за меня. И я не понимаю, что я должен делать дальше, можно ли доверять этим людям… В общем, все сложно. – Он невесело усмехнулся. – И то, что мы слышали в доме Тима, Ласка, это не дает мне покоя. Я расскажу тебе, когда будет можно. Это что-то немыслимое.

Ласка теснее прижалась к нему. Они помолчали. Мику было удивительно спокойно в этой тишине, он почувствовал облегчение, впервые наконец заговорив с кем-то о происходящем.

– Я не знаю, что с моим отцом, – печально прошептала Ласка, прикрыв глаза руками. – Жив ли он вообще. И увидимся ли мы.

Мик сжал ее маленькую холодную ладонь.

– Мы сделаем все, чтобы найти их и помочь. Обещаю.

– Эй, – Ласка шмыгнула носом и слегка толкнула его в бок, – не обещай слишком много. Здорово будет, если мы уже просто уцелеем в этой истории.

– Так, ну давай еще ты ударься в мрачные думы. – Мик в ответ шутливо потрепал ее по макушке.

– По-моему, надежда выжить в сложившейся ситуации – это уже не мрачные думы. – Ласка резким жестом поправила короткие волосы.

– У нас нет выбора, – вновь серьезно заговорил Мик. – Я не могу не злиться на это, Ласка. Стараюсь, но не получается. Всё решили за меня и Рут, оставив нам какую-то иллюзию права выбирать. Ну кто бы в своем уме предпочел сдаться цензорам? Но и того, что происходит, я никогда не хотел. Это же все случайность, понимаешь? – Он различил ее удивленный взгляд и тут же поправился: – Нет, конечно же пока нет. Но просто поверь мне. Тут никакой нашей заслуги, одна только воля рока.

– Злость иногда дает необходимые силы, – задумчиво сказала Ласка. – Я лучше буду злиться, чем грустить. Но вообще, знаешь, мне всегда было жалко творцов.

– Почему?

– Вам в принципе не очень-то дают решать. Я, хоть и не умею творить и полноценно подчинять себе Стихию, все же свободна в выборе спутника жизни. В том, чем хочу заниматься. Я не знаю, что со мной было бы, если бы вместо воздухоплавания мне пришлось до конца дней выращивать грядки или строить каналы. Или терпеть рядом какого-нибудь противного зануду день за днем. – Ласка кисло улыбнулась. – Вы платите очень высокую цену за свой дар.

– Эй, потише. – Мик опасливо начал оглядываться по сторонам. К счастью, стояла глубокая ночь и остальные пассажиры, похоже, крепко спали.

– Прости. – Ласка виновато понурилась. – Я забыла. Говорю же, выжить – весьма хороший план. Особенно с такой компанией, как я.

– Я очень благодарен тебе за такую компанию. – Мик снова взъерошил ей волосы. Ласка смущенно фыркнула.