Забытая сказка

Она подошла к нему ближе, и Грэт, наклонившись, поцеловал ее в шею.

— Отличная сегодня, должно быть, будет ночь, — прошептала Тантра.

— Любой день и любая ночь вместе с тобой для меня незабываемы.

Грэт снова быстро поцеловал ее, потом взял под руку и повел вдоль стены. Ему приходилось перекрикивать шум веселящихся вампиров.

— Глянь-ка туда! — сказал Грэт, указывая на балкон.

Тантра перевела туда взгляд и увидела, что там расположился целый оркестр. Там было много музыкантов-вампиров, веками оттачивавших свое мастерство, в руках их были смычки со скрипками и виолончелями, флейты, арфы и еще какие-то инструменты, названий которых Тантра не знала. Среди пока что не играющих, одетых в белые одежды, были как мужчины, так и женщины, но мужчин все же больше.

— Любопытно было бы послушать, как они играют.

— Да, мне тоже, я еще ни разу не слышал, но вампиры говорят, музыка эта не поддается описанию словами, — кивнул Грэт. — Кстати, среди вампирш есть еще и поющие, с этим, наверное, вообще ничего не сравнится, ты представь, тренировать голос веками, причем у вампиров ведь он не изнашивается…

— Не знала я, что ты интересуешься музыкой, — удивилась Тантра.

— Ты думала, я дурак из леса. — Грэт усмехнулся краем рта и тихо прибавил: — Еще когда я был жив, моя сестра дивно пела и играла на виолончели.

— Но ведь ты говорил, ты — сын лесника.

— Так оно и есть, а мать моя пела и играла еще в юности. Пыталась обучить и меня вместе с другим братом, но я решительно сопротивлялся. Дурак был… эх, слышала бы ты, как пела моя сестра. Она была не только талантливой, но и доброй девчонкой. Куда все это делось, даже праха не осталось… — Грэт тряхнул головой и улыбнулся. — Но не будем о грустном. Сегодня ведь такая ночь…

Он взял Тантру за руку и повел к дивану, где они уселись. Тяжелая холодная ладонь легла ей на шею, и Тантра придвинулась к Грэту еще ближе, ощущая волнение и тепло возбуждения.

— Хороший, верно, будет праздник, — пробормотал Грэт, свободной рукой придвигая себе бутылку с вином.

И в этот миг заиграла музыка. Тантра подняла лицо от плеча Грэта и глянула на балкон.

Вампирская музыка была самым необычным, что слышала в жизни Тантра. Она казалась тяжелой для восприятия, но лишь первые секунды, пока скрипачи не повели смычками по струнам, выводя древнюю как мир мелодию, будоражащую сердце, заставляющую его плакать. Никогда еще музыка не была столь волшебной.

Душа Тантры горела, а чувства ее стали смешением этой музыки и дивного женского голоса, льющегося и заполняющего собой весь зал. Тантра пригляделась и увидела, что это поет одна из скрипачек, отняв инструмент от плеча. Остальные продолжали играть.

Скрипачка пела на старокатарианском языке, но ее голос и мелодия соединялись в такой гармонии, какой никогда не добиться смертному. Контрабасы и виолончели на время смолкли, мелодию выводили лишь скрипка да флейта.

На несколько мгновений инструменты вновь соединились, отыгрывая проигрыш, а потом замолчали уже скрипка с флейтой, а пели контрабас, виолончель, еще какой-то низко звучащий инструмент да вампир, и басящий голос его навевал на Тантру мысли о дальних странах, ночи, темных лесах и воспоминания о Грэте, что лежал рядом, под тонким бархатным одеялом, и его холодная щека терлась о плечо Тантры…

А потом все инструменты соединились, вампир с вампиршей запели вместе, и уже от резкого контраста между их голосами душа Тантры впадала в непонятное блаженство. Мелодия эта, временами протяжная, временами точно борющаяся за что-то, заставила слезы выступить на ее глазах, а когда все вдруг замолкло и одинокая скрипка стала плакать в наступившей тишине, Тантра, не выдержав, уткнулась в бархатный сюртук Грэта. Тот ласково погладил ее по волосам.

— Мое сердце горит, — сказал он, когда скрипка замолчала и буйный шквал аплодисментов достался скрипачке.

Тантра глянула на нее. Стройная девушка невысокого роста, рыжеволосая, вполне обычная, разве что владеет чувствами.

— Поговаривают, та скрипка, которая у нее в руках, изготовлена братом Первоначального и заклята иметь какую-то магическую силу, но это слухи, — шепнул Грэт.

— Над моей душой она имеет власть. Никогда не думала, что музыка может довести меня до такого состояния, — призналась Тантра. — Как звать эту девушку?

— Кажется, Дирока. Да, точно, — вспомнил Грэт. — Юлиус рассказывал мне о ней.

— Играет она просто… у меня нет слов.

— При жизни она была лучшим мастером, настолько нравившимся Первоначальному, что он сам обратил ее в вампира, чтоб она не умирала. И вот уже тысячу лет она совершенствуется.

Тантра залюбовалась этой девушкой, быть может, на лицо вполне обычной, но скрипка в ее руках превращала ее в королеву.

Заиграла следующая мелодия, чуть быстрее. Дирока не должна была петь; здесь басил мужчина-вампир. Голос его вначале был тих и едва-едва слышен за аккомпанементом, но когда вся нечисть разделилась на пары, вампир на миг замолк, а потом его бас, низкий и громкий, заполнил весь зал, отражаясь от стен, и мелодия понеслась, ударяя по душе резкими перекатами.