Забытая жизнь (СИ)

— Ну, — сказал Джеймс с видом человека, серьезно обдумывающего заданный ему вопрос, — пожалуй, все дело в самом факте его существования, если ты понимаешь, о чем я…

Многие зрители, включая Сириуса и Хвоста, засмеялись, но Люпин, до сих пор притворяющийся, что читает, даже не улыбнулся. Не появилось улыбки и на лице Лили.

— Считаешь себя остроумным, — холодно сказала она. — А на самом деле ты просто хвастун и задира, Поттер. Оставь его в покое, ясно?

— Оставлю, если ты согласишься погулять со мной, Эванс, — быстро откликнулся Джеймс. — Давай… пойдем со мной на прогулку, и я больше никогда в жизни не направлю на Нюнчика свою волшебную палочку.

Тем временем Чары помех, наложенные на Северуса, слабели. Медленно, дюйм за дюймом, он подползал к своей палочке, отплевываясь от мыльной пены, но Джеймс этого не видел.

— Я не согласилась бы на это, даже если бы у меня был выбор между тобой и гигантским кальмаром, — сказала Лили.

— Не повезло, Сохатый! — весело сказал Сириус и снова повернулся к Северусу. — Стой!

Но он опоздал: Северус уже направил свою палочку прямо на Джеймса. Вспыхнул яркий свет, и на щеке Джеймса появился глубокий порез. Кровь хлынула ему на мантию. Еще одна яркая вспышка — и Северус повис в воздухе вверх тормашками; мантия свалилась ему на голову, обнажив тощие, бледные ноги и серые от грязи подштанники. Многие в маленькой толпе разразились ликующими криками; Сириус, Джеймс и Хвост чуть не захлебнулись от хохота.

В уголках губ у Лили что-то дрогнуло, и мне на мгновение показалось, что выражение ярости на ее лице вот-вот сменится улыбкой. Но она громко сказала:

— Опусти его!

— Пожалуйста, — сказал Джеймс и взмахнул палочкой.

Северус шлепнулся на землю, точно груда тряпья. Выпутавшись из подола мантии, он быстро вскочил на ноги с палочкой наготове, но Сириус сказал: «Петрификус тоталус!» — и Северус снова упал плашмя, как доска.

— Оставьте его в покое! — злилась я на Сириуса, но меня опередил крик Лили. Она тоже выхватила палочку. Джеймс с Сириусом настороженно следили за ней.

— Послушай, Эванс, не заставляй меня с тобой сражаться, — серьезно сказал Джеймс.

— Тогда расколдуй его!

Джеймс тяжело вздохнул, повернулся к Северусу и пробормотал контрзаклятие.

— Ну вот, — сказал он, когда Северус вновь с трудом поднялся на ноги, — тебе повезло, что Эванс оказалась поблизости, Нюниус…

— Мне не нужна помощь от паршивых грязнокровок!

Лили прищурилась.

Я была ошарашена его заявлением.

— Прекрасно, — спокойно сказала она. — В следующий раз я не стану вмешиваться. Кстати, на твоем месте я бы постирала подштанники, Нюниус.

— Извинись перед Эванс! — заорал Джеймс, угрожающе направив на Северуса палочку.

— Я не хочу, чтобы ты заставлял его извиняться! — закричала Лили, обращаясь к Джеймсу. — Ты ничем не лучше его!

— Что? — взвизгнул Джеймс. — Да я никогда в жизни не называл тебя… сама знаешь кем!

— Ходить лохматым, как будто минуту назад свалился с метлы, выпендриваться с этим дурацким снитчем, шляться по коридорам и насылать заклятия на всех, кто тебе не нравится, только потому, что ты от природы… Непонятно, как твоя метла еще поднимает в воздух твою чугунную башку! Меня от тебя тошнит!

— А мне показалось, что это выглядит немножко по-идиотски, — сказала я.

Лили в это время круто развернулась и быстро зашагала прочь.

— Эванс! — крикнул Джеймс ей вслед. — Погоди, Эванс!

Но она так и не обернулась.

— Какая муха ее укусила? — сказал Джеймс, безуспешно пытаясь сделать вид, что ответ на этот вопрос его вовсе не интересует.

— Сдается мне, она считает тебя немножко зазнайкой, дружище, — сказал Сириус.

— Ну ладно. — В голосе Джеймса зазвенела обида. — Ладно же…

Опять вспыхнул яркий свет, и Северус снова повис в воздухе вниз головой.

— Кто хочет посмотреть, как я сниму с Нюниуса подштанники?

Но я так и не узнала, выполнил ли Джеймс свою угрозу. Кто-то словно щипцами сжал мне руку чуть повыше локтя. Едва не вскрикнув от боли, я обернулась — и, к своему величайшему ужасу, увидела позади себя другого, взрослого Северуса с побелевшим от ярости лицом.

— Развлекаешься?

Я почувствовала, что меня поднимают в воздух; летний день вокруг растаял, как дымка. Я летела вверх сквозь ледяную тьму, и рука Северуса по-прежнему не отпускала меня. Потом у меня на секунду захватило дух, мои ноги ударились о каменный пол снейповского подземелья и я снова очутилась в сегодняшнем дне, рядом с Омутом памяти, стоящим на столе в полутемном кабинете преподавателя зельеварения.

— Итак, — сказал Северус, сжимая мою руку так крепко, что она начала неметь. — Итак… понравилось, Анри?

— Н-нет, — ответила я, пытаясь высвободить руку. Мне стало страшно: губы у Северуса дрожали, лицо побелело, зубы оскалились.

— Ты, как всегда, не можешь не сунуть свой нос, — процедил он.

— Прости, я не хотела, — виновато ответила я. — Я даже не могла подумать, что они способны на такое!

Я приблизилась к Северусу и посмотрела на него:

— Я люблю тебя, Северус! Я так тебе люблю!