Забытое приключение Тарзана

— Не совсем так, — ответила Джин. — Любой обычный человек умер бы, если бы его избили так, как были избиты вы. И когда они принесли тебя, они били вас еще некоторое время. Они были очень злы. Ньяма понимает их язык. Она сказала, что они были сердиты за то, что вы убили их друзей. Они позволили вам жить, только потому что им было приказано.

— Тогда они допустили ошибку, — сказал Тарзан.

— Эбопа, — воскликнула Ньяма. — Вы говорите, что он не бог?

— Бога можно сотворить из всего, что бы вы ни выбрали, — заметил Тарзан. — Но как я уже говорил, я считаю, что Эбопа, это какое-то существо из ядра Земли. Там есть разные виды зверей. Звери, которые когда-то бродили на поверхности, а также существа, которых здесь никогда не существовало, до того, как этот Эбопа каким-то образом не пробрался на поверхность. Или почти на поверхность.

— По их легенде, эта тварь была здесь всегда, — сказала Джин. — Как же такое может быть?

— Кто может сказать, как долго он живет? — поинтересовался Тарзан. — А может быть, есть какой-то другой ответ. Чем бы оно ни было, откуда бы ни явилось, это существо живое. И я тоже. Отойдите-ка.

Джин и Ньяма сделали так, как они были проинструктированы. Тарзан встал. Он обмотал цепи вокруг своих ладоней и сжал их. Человек-обезьяна сделал несколько глубоких вдохов, а затем потянул свои цепи, натянув фигурные скобы, которые удерживали их вмурованными в пол. Болты заскрежетали в каменном полу и выскочили.

Тарзан встал на колени, схватился за металлическую полосу вокруг одной из своих лодыжек и скрутил ее своими могучими пальцами. Он сгибал и разгибал кольцо в течение целых трех минут, а затем раздался ритмичный звон, когда сдерживающий болт в кандалах на лодыжке не щелкнул, освобождая ее.

Тарзан принялся работать над другой. Через некоторое время болт тоже щелкнул. Теперь все, что оставалось, были металлические полосы вокруг его запястий. Тарзан начал освобождаться и с этих оков, и через десять минут две полосы лежали у его ног. Он взял длинную цепь и обмотал вокруг своей окровавленной руки так, чтобы её конец болтался. Теперь он был свободен от цепей, а они стали его оружием.

— И что теперь? — спросила Джин.

Мы попытаемся бежать. Если мы не можем, когда они придут, то будем сражаться до смерти. Если мы должны умереть, то давайте делать это на наших собственных условиях.

***

Нкима, после того, как порезвился нескольких дней со своими друзьями, наконец, понял, что он совершенно забыл о человеке, за которым он должен был приглядывать по просьбе Тарзана. На самом деле, Нкима на время забыл и о самом Тарзане. Он настолько увлекся своим хвастовством перед другими обезьянами, что только теперь понял, как солнце уже опускалось вниз, поднималось вверх и снова село, а Нкима не знал, где находится тармангани либо Тарзан.

Нкима вернулся туда, где он последний раз видел Тарзана, и начал двигаться по его следу. Он быстро мчался через деревья, даже более проворно, чем Тарзан. Мартышка уже покрыла расстояние, которое заняло бы целые дни, если двигаться по земле. К середине дня, маленькая обезьянка подошла к окраинам Ура, и здесь запах её хозяина, Тарзана, был очень сильным.

Нкима пробрался ко рву вокруг города и увидел, что вода была заполнена белыми крокодилами. Крокодилы любили есть маленьких обезьянок. Нкиме очень не нравилась мысль о необходимости попытки пересечь ров. Он не переносил воды, а крокодилов любил еще меньше. Малыш думал, что, возможно, он должен просто подождать, вернувшись обратно в джунгли возвращения Тарзана. Он мог там играть и есть фрукты, и ему бы не пришлось встречаться с крокодилами.

Нкима думал об этом какое-то время, а потом решил, что Тарзан может быть в беде. Он думал, что чувствует запах Тарзана через стену. Этот аромат отличался от запаха обычно исходящего от человека-обезьяны. Он был сильным и резким. Это указывало, на то, что там был большой всплеск физической активности. Всплеск адреналина. Конечно же, Нкима не анализировал эти вещи таким образом. Он просто чувствовал другой запах, и этот запах предупреждал его о том, что что-то было не так.

Нкима отправился в джунгли и нашел там большое птичье гнездо на дереве. Он стащил ее и отнес его вниз ко рву. Затем обезьяна поместила его в ров. Гнездо плавало. Он забраться внутрь гнезда. Вода просочилась, но его утлое суденышко сих пор держалось на поверхности. Гнездо медленно дрейфовало по поверхности рва. Затем маленькая обезьянка принялась грести руками. Нкима мог видеть, как тармангани ходят вдоль стены, но мартышка и гнездо были настолько малы, что часовые не обратили на них никакого внимания.

Но, к сожалению, крокодилы сделали это.

Когда Нкима был уже на полпути, он увидел, как крокодил поднял глаза из воды, а за ним, на всем пути к великой стене, появился целый ряд крокодиловых глаз.

Нкиме вдруг захотелось, вернулся к другим обезьянам, чтобы хвастаться там перед ними о своих воображаемых подвигах.

Первый крокодил быстро поплыл к нему, очевидно, желая поесть.