Забытое сражение Огненной Дуги<br />(Крушение операции «Цитадель»)

Во-вторых, в отчете 35-го гв. ск четко указано, что дивизия и два полка начали отход на север в 22.00 9 июля, а приказ № 057 датирован 10 июля. Возможен вариант: обескровленные подразделения под нажимом врага стали покидать позиции и отходить к Старому Городу. Находясь в войсках, комдив понял, что ситуацию не исправить, и связался с комкором. Изложив положение дел, он получил согласие на смену рубежа и повел соединение на северо-восток, а начштаба, находясь в другом месте, формально закрепил это решение комкора приказом по дивизии и из-за отсутствия генерала И.К. Морозова сам его подписал. Версия вполне правдоподобна, если бы не одно «но». Судя по докладу С.П. Иванова командующему фронтом около 23.00 9 июля, Горячев связи с Морозовым не имел и, что происходило в этот момент в полосе его дивизии, не знал.

В-третьих, в журнале боевых действий 25-го гв. ск за 9 июля есть запись о том, что в 15.00 по радио штаб корпуса получил сообщение из штаба 81-й гв. сд о переходе неприятеля в решительное наступление сразу по всему рубежу обороны. А в истории того же корпуса, подготовленной его штабом и хранящейся в ЦАМО РФ, отмечено, что 81-я гв. сд к исходу 9 июля «в течение 4–5 часов дивизия в полуокружении вела тяжелые оборонительные бои с превосходящими силами противника, отбивая его танковые атаки. И только ночью, отразив все атаки, она по приказу командующего 7-й гв. армией отошла на северо-восток на участок 69-й армии и вышла из подчинения корпуса».

То же самое утверждается и в документе оперотдела штарма под названием: «Описание боевых действий 7-й гв. А в оборонительной операции с 5.7.1943 г. по 25.7.1943 г.»[537]. Следовательно, исходя из этих данных, можно предположить: несмотря на то что 81-я гв. сд в ночь на 9 июля формально перешла в подчинение 35-го гв. ск, она поддерживала более или менее устойчивую связь с 25-м гв. ск и в критический момент именно М.С. Шумилов отдал приказ на отход. А уже потом, исходя из наличия формальных приказов командования фронта о ее подчинении 35-му гв. ск, был подготовлен (для отчета) письменный приказ комдива № 057, в котором четко обозначена роль С.Г. Горячева при принятии решения комдивом.

Судя по докладу С.П. Иванова Н.Ф. Ватутину на 11.15 10 июля, С.Г. Горячев узнал подробности того, что произошло в полосе дивизии вечером 9 июля, и то, как выходило соединение из-под Белгорода, только во второй половине 10 июля. Вот цитата из стенограммы переговоров: «…81-я гв. сд собирается в Кривцово и севернее — в районе двух озер, по предварительным данным налицо 30 % дивизии. Сейчас связались с командиром дивизии Морозовым, который вызывается Горячевым к себе и по получении данных, Вам будет доложено вообще по этому участку»[538].

Казалось бы, все понятно, но не совсем. Версия об отдаче приказа М.С. Шумиловым тоже не вполне обоснованна. В оперативной сводке 25-го гв. ск № 0125/оп к 4.00 10.7.1943 г., подписанной начштабом полковником Фунтиковым, указано: «…81-я гв. сд с частями усиления вела оборонительные бои на прежних рубежах. В 20.00, спустя полчаса после предпринятого противником наступления, связь по рации была прервана и до сего времени восстановить не удалось. Последнее сообщение из Шишино о предпринятом противником наступлении было передано по радио под обстрелом автоматчиков»[539]. Каким образом мог отдать приказ командарм 7-й гвардейской, если последнее сообщение из дивизии было принято штабом корпуса Сафиулина, а не армии, и затем связь прервалась до утра?