Забытые боги: Пепельное солнце

Я невозмутимо продолжил разглагольствовать, наблюдая за тем, как потихоньку лицо Ючке темнеет и становится похожим на лица её старших братьев — воистину, даже боги не могут избавиться от нежелательной наследственности:

— Ты, конечно, всё неплохо продумала. Спрятаться в огромном городе, где каждый лезет туда, куда не следует, и туда, куда следует, проще простого. Особенно в таком виде, как у тебя сейчас. Ах да, только не забудь сказать вон той огненной штуке, которая не спускает с нас своего взгляда, о своих планах, может, она отвернётся ненадолго, и ты сумеешь затеряться в толпе.

Она громко вздохнула и закатила золотистый глаз:

— Ты слишком много болтаешь.

— Уж прости, мне редко удаётся поболтать на божественном наречии, боюсь утратить навык. Только вот, ты хоть иногда слушай, что я тебе говорю. Я здесь уже не первое столетие, так что знаю: спрятаться в этих краях, особенно от богов — невозможно.

Она хмыкнула и молча пошла вперёд, обгоняя меня, и не оборачиваясь, двинулась дальше. Я немного понаблюдал за тем, с какой лёгкостью она поднимается на небольшую каменистую возвышенность, и завистливо присвистнул. Дело ли в оставшихся в ней духовных силах или в том, что она была довольно мускулистой, но при этом невесомой коротышкой — по меркам богов, конечно. Для смертных она была выше среднего роста. Но мне эти оправдания не помогали, и я чувствовал себя на её фоне тряпкой и размазнёй, а не бывшим Северным богом Войны.

Мы снова шли в тишине, только теперь поменялись местами. Дорога была прямой и однообразной. Впереди виднелись миражи, обещающие глоток живительной влаги, а на деле ведущие тебя в самое жаркое место полупустыни. Всё в этом месте было против меня: солнце, жара, неразговорчивая незнакомка, которая топала впереди и даже не пыталась быть благодарной мне за то, что я вообще ей помогаю. А ведь мог бы и не помочь, послать её куда подальше и идти по своим делам. Но на её счастье, дел у меня никаких не было, вот уже почти сотню лет, поэтому я с такой лёгкостью сейчас следовал за Ючке. Скука порой вынуждает нас делать то, на что мы бы в здравом уме никогда не решились.

Вокруг не было ни души, и мы с Ючке не в счёт, — как я уже упоминал, у богов нет своей души.

Тишь кругом, но без благодати. Даже птицы и насекомые попрятались по своим норам: никто в здравом уме не стал бы высовывать нос на улицу в такое пекло. А вот у богов редко ум бывает здравым.

— Не думай, что я лелею бесплодные надежды, так как я в курсе, что здесь мне спрятаться не удастся, — нарушила тишину Ючке, когда я от усталости и жары уже готов был упасть где-нибудь и уснуть. — Я не страдаю излишней глупостью.

— А где тогда? — спросил я. — Солнца нет только в Звёздной Юдоли Смертных. Там тебя уж точно искать будет гораздо труднее.

Она молчала, но уже как-то по-другому, не так, как раньше. Что-то в этой её тишине меня напрягало.

Я остановился и схватил Ючке за руку, покрытую золотом доспеха, — он и вправду не был горячим, даже наоборот, по сравнению с температурой моего тела, он был ледяным.

— Ты спятила? — обратился я к ней, когда она соизволила повернуть ко мне своё лицо, на котором застыла холодная решимость. — Ты что хочешь пересечь Великий лес в смертном обличии? Смерти захотела?

— Ты же как-то пересёк, — она аккуратно выдернула руку и сурово уставилась на меня. — Тебя ведь свергли не сюда. Как-то же ты тут оказался.

— Я другое дело, — покачал я головой. — Мне можно делать что угодно: меня не жалко.

Ючке удивлённо вскинула брови, и я поспешил объяснить:

— Если ты, дочь самого Бо Юкана, так глупо помрёшь в попытке пересечь Великий лес, то ты даже не представляешь, что после этого начнётся. А если ещё и меня обнаружат неподалёку от места трагедии, так и я под разнос попаду, — я снова схватил её за руку, привлекая внимание. — Ты должна постараться найти убежище где-нибудь здесь, под солнышком. Разве твои братья тебе помочь не смогут? У них же половина Юдоли под крылышком. Если хочешь, я помогу тебе связаться с ними, я знаю, где находятся их храмы.

Она посмотрела на меня, как на душевнобольного.

— Ты сейчас серьёзно? — она резко выхватила руку и подняла палец к небу. — Если бы там кому-нибудь было дело до моего существования, я бы здесь не оказалась. А если бы и оказалась, то ко мне бы приставили слугу или провожатого, или дали в моё владение земли, где я бы смогла работать и исправлять свои ошибки. Ты так не считаешь?

Тоже верно. Об этом я как-то не подумал. Боги, которых свергали на короткий срок, обычно и правда коротали сотню другую лет во владениях своей многочисленной родни, изредка выполняя поручения младших богов и выслушивая понукания от старших. Да и в целом жизнь таких богов мало чем отличалась от будних дней в Небесной Тверди. Но вот те, кого ссылали за серьёзные проступки на длительный срок, такие как я, например, лишались такой привилегии. Насколько же лет сослали эту ещё совсем зелёную, ничего не смыслящую в жизни бессмертную богиню?

— Даже несмотря на то, что никому до тебя нет дела, — упорствовал я, — это не значит, что нужно идти на верную смерть.