Забытые генералы 1812 года. Книга первая. Завоеватель Парижа

Однако Ланжерон, который всегда был уверен в непроходимой тупости своего начальника, был обижен не столько на него, сколько на Кутузова:

– Как он терпит вмешательство в свои обязанности главнокомандующего? Как он даёт помыкать собой императорским фаворитам? Боже, какое немыслимое самоуправство! А особенно невыносим князь, утверждающий, что Бонапарт нас боится, что он боится дать нам генеральное сражение. И государь верит этому самонадеянному мальчишке! Ужас! Всё гибнет от произвола нескольких спесивых болванов…

Всё это Ланжерон говорил себе, выходя поздно ночью от Буксгевдена, а на рассвете началась битва.

Под Аустерлицем он вначале сражается в центре левого фланга русской армии, а затем пытается задержать отступление русских войск вместе с бригадой генерала Каменского, но безуспешно.

КАРТИНКА

О ДЕРЕВУШКЕ ПРАЦ И ОКРЕСТНОСТЯХ

Густой, плотный туман лёг на холмы, он накрыл их полностью, сжал, сдавил, стиснул. Ланжерону даже показалось, что сейчас его и его колонну, приготовившуяся к марш-броску, просто сплющит туманом. А если и не сплющит, то придётся спускаться вниз – в могилу.

Деревня Прац, примостившаяся у подножия двух холмов, оказалась в какой-то сплошной непроходимой темноте, как в могиле. И все, кто были там внизу, представлялись заживо похороненными.

Настроение было отвратительное, мерзкое. Граф знал, что катастрофа совершенно неминуема, и она всё приближалась и приближалась, со всё нараставшей скоростью.

Ланжерон резко, нервно провёл носком сапога по мокрой от росы траве. Сначала он мысленно росу сравнил со слезами, а потом с кровью. Граф был уверен, что русской кровушки сегодня прольется много, был уверен, что скоро начнётся бойня.

Когда граф увидел, что на верх холма торопливо въехал император, то внутри у него всё обмерло. Александр был в белом кавалергардском мундире. Он был бледен, но лицо его сияло – видимо, он уже грелся в лучах победы. За ним маячил на белой лошади князь Долгоруков. Его нагло-весёлое лицо в эту минуту показалось особенно неприятным.

Ещё не приблизившись к Ланжерону, император нетерпеливо крикнул:

– Граф, почему вы до сих пор здесь? Вы что, не получили приказа? Мигом – на соединение с Буксгевденом.

И тут же рванул вниз. Ланжерон воспринял появление императора как вестника смерти.