Забытые генералы 1812 года. Книга вторая. Генерал-шпион, или Жизнь графа Витта

Очень надеюсь, доблестные войска наши должным образом подготовятся к 19-му марта, и тех из изменников, кто не будут перебиты, изловят и предадут суду. Во всяком случае для того, чтобы справедливость восторжествовала, ты, родная моя Каролинушка, сделала всё и даже более того.

Царица, истинно царица и ещё волшебница, чаровница, пред коей все склоняются ниц, – вот ты кто. Истинно так!

Целую мысленно прелестные, бесподобные пальчики на ножках и ручках твоих и всю тебя с ног до головы, несравненная и единственная моя Каролина.

А одно лишь воспоминание о твоих великолепных, невероятных, божественных плечах просто сводит меня с ума, заставляя содрогаться и трепетать.

Весь твой

Ян,

обожающий, тоскующий

и преданный.

* * *

Милая, ненаглядная Каролинушка!

Ты писала мне, что мелкие шайки Гецольда, Шпека, Бялковского и Лубинского могут вторгнуться из Познани на территорию Царства Польского. Представь себе, родная: именно так всё и оказалось. Ну, в самой точности.

Но вот что было далее.

Побродив в окрестных лесах, все вышеперечисленные шайки затем ворвались в Люблинское воеводство, но потом, получив ощутимые щелчки от нас, разбежались и частично вернулись назад, в Галицию.

Всё это довольно бесславно, мне кажется. Посмотрим, как теперь распорядится их судьбами проклятый Заливский, полковничек самозваный.

Ты уж разузнай, родная, если он захочет опять заслать их к нам, то куда именно.

Постарайся, любушка. Сие для всех нас крайне важно.

А вот в Подольское воеводство и в самом деле пробрался со своим отрядом, как ты и предупреждала, некто Дуцкий, в Гродненское же воеводство – Волович. Но затем они, ну, как сквозь землю провалились.

Попрятались, что ли, Дуцкий и Волович? А вернее – их попрятали. Во всяком случае, следов этих шаек в Подольском и Гродненском воеводствах совсем не заметно.

Ежели что узнаешь новенького на сей счёт, то ты уж без малейшего промедления, родная, сообщай.

Понимаешь, любимая, это всё кандидаты на петлю. Так что сии мерзавцы чрезвычайно интересуют меня – ты же знаешь, я утверждён председателем Верховного уголовного суда Царства Польского.

Жду твоих кратких, но бесценных записочек, единственная моя, как манны небесной, как подлинного чуда.

И, веришь ли, я думаю об тебе неустанно. И мысленно целую тебя и ласкаю.

И благодарю Господа, что он послал мне тебя, и не представляю жизни своей без тебя.

Неизменно верный твой

Витт,

любящий тебя безоглядно и безмерно.

* * *

Каролина! Любонька моя!