Забытые грехи юности

— А я — Мельтешевский Максим Леонидович, — представился мужчина. — Мы с вами уже встречались, но представлены не были.

— Максим Леонидович, в свете последних трагических событий я расследую убийства и Анастасии Константиновны, и Ренаты Кирилловны. Мне необходимо с вами поговорить.

— Я к вашим услугам, Татьяна Александровна. — Мужчина слегка наклонил голову.

— Где мы можем поговорить? — спросила я.

— Здесь, в приемной. Здесь нам никто не помешает, Светлана… она отпросилась, так что приемная свободна, — пояснил Мельтешевский.

— Хорошо, давайте поговорим здесь. Прежде всего, Максим Леонидович, расскажите о взаимоотношениях Ренаты Кирилловны и лже-Александра Иванникова, — попросила я. — К сожалению, этот человек до сих пор не обнаружен, поэтому нам неизвестны его настоящие фамилия и имя.

— Ну что я могу сказать по этому поводу, Татьяна Александровна, — начал Мельтешевский.

— Как вы считаете, они были знакомы раньше? — Я решила конкретизировать свой вопрос. — До того, как Александр пришел к вам на фирму? — спросила я.

Я решила проверить свою версию, заключающуюся в том, что Рената Смолянинникова сделала дубликат ключей от сейфа, предварительно сняв с них слепок, а лже-Александр, подождав, пока Константин Загребенников уедет из офиса, вошел в кабинет, открыл сейф и взял деньги. Потом они встретились, а далее, предположительно, между ними возникла ссора. Возможно, они не пришли к согласию, как поделить деньги. И в результате Смолянинникова была убита.

— Если вас интересует мое личное мнение, то я думаю, что они не были знакомы ранее, — проговорил мужчина.

— А почему вы так думаете? — спросила я.

— Судя по характеру их взаимоотношений. Видите ли, Татьяна Александровна, Рената Кирилловна была… не слишком-то увлечена работой, зато тяготела, как бы это сказать, к состоятельным мужчинам, — сказал Мельтешевский.

— Да, я знаю, мне об этом говорил Константин Александрович. А по поводу лже-Александра можно сказать, что он мог вызвать ее интерес? — спросила я.

— Мне кажется, что тот молодой человек был обычным работягой. Правда, женщины считают таких привлекательными внешне…

— А вы можете его описать? — спросила я.

— Попробую. Значит, так, роста он был невысокого, телосложение не отличалось атлетичностью. Ну нельзя было сказать, что молодой человек посещает спортзал и качается, как это сейчас принято у молодежи. Но… понимаете, парень был довольно крепкий на вид, не хлюпик.

— А лицо? Какие-нибудь приметы были? — спросила я.

— Вы имеете в виду шрамы, родинки, пирсинги? — уточнил мужчина.

Я кивнула.

— Да пожалуй, нет, ничего такого не было, — сказал Мельтешевский.

— Значит, Смолянинникова не делала попыток сблизиться с лже-Александром? — Я продолжила задавать вопросы.

— Видите ли, в офисе Рената Кирилловна никак не обнаруживала свои… скажем так, матримониальные интересы. Ни в отношении наших клиентов, ни сотрудников. В принципе, и сотрудников-мужчин у нас не так уж и много. Вот Константин Александрович, я, еще два молодых человека, внештатные сотрудники, которых мы взяли на неполный рабочий день, на подработку то есть, и все. Но был один случай. Тогда мы отмечали в ресторане юбилей нашего бухгалтера, Зинаиды Васильевны. Банкет, так сказать, полностью оплатила Зинаида Васильевна, ну а мы, сотрудники, собрали энную сумму ей на памятный подарок. Между нами говоря, — Мельтешевский понизил голос, хотя мы в приемной с ним были одни, — наша бухгалтер — женщина довольно стервозная. И будь моя воля, я бы не только не пошел бы на ее юбилей, но и вообще держался бы от нее подальше. Но ничего не поделаешь, жить в социуме и быть свободным от него никак не получится. К тому же Константин Александрович все время пытался сплачивать наш небольшой в общем-то коллектив и пару раз устраивал небольшие вечеринки, кажется, на Новый год и Восьмое марта. А я, Татьяна Александровна, человек совершенно не компанейский, мне все эти сабантуйчики не по душе. Но делать нечего, я решил, что от меня не убудет, если я некоторое время посижу в ресторане, зато не будет разговоров о том, что я игнорирую коллектив. Ну так вот, я к чему все вам так пространно рассказываю-то…

— Я так предполагаю, что на юбилее Зинаиды Васильевны произошел какой-то случай? — заметила я.

— Вот именно! — воскликнул Мельтешевский. — Ну сначала, как и водится, были пространные поздравления, потом началась выпивка. Постепенно все расслабились, смеялись, шутили, громко разговаривали. Кто-то включил ритмичную музыку, кто-то вышел на середину зала и начал танцевать. А вот Александр вел себя иначе.

— Он что же, не выпивал и не танцевал? — спросила я.