Забытые грехи юности

— Нет, Елизавета, ваши отпечатки там уже были. До вчерашнего вечера. А кроме того, как вы объясните наличие ваших пальчиков в квартире Вероники Алексеевны Мастерковой? У нее-то вы что делали?

— Мастеркова Вероника Алексеевна? Это кто же такая? — с недоумением спросила девушка.

— Как же так? Вы не знаете, как зовут женщину, у которой вы снимали квартиру? Правда, под именем Александра Иванникова. И остальные ваши объяснения гроша ломаного не стоят. Вы говорите, что живете в Тюмени и работаете там, что вы успешный менеджер успешной компании. Однако если посмотреть ваш сотовый, то очень легко обнаружить, что все исходящие звонки были сделаны отнюдь не из Тюмени.

Елизавета театрально возвела взгляд к потолку:

— Ну ладно, хорошо. Так уж и быть, открою вам страшную тайну. Да, я была в Тарасове. Да, я работала в офисе у дяди Кости. А что такого? Это же не криминал — работать у родственника. Но это был просто прикол. Ну, так уж получилось. Дядя Костя, в отличие от Насти, был обо мне не лучшего мнения. И вот, чтобы как-то исправить это, я придумала этот план. Вернее, сначала план был несколько другой, но это уже неважно. Именно Настя надоумила меня устроиться на работу к дяде Косте. Но не под своим именем. Тогда и родилась эта идея — выдать себя за парня. Я проработала у дяди Кости полтора месяца, заработала немного, вот и все. Но ничего того, что вы мне приписываете — ограбление собственного родственника, убийство его сотрудника и уж тем более — любимой сестры, — я не совершала.

— Слушайте, Елизавета, — подключился Кирьянов, — у вас просто нереальный талант импровизатора. Вам на телевидении нужно выступать во всяких там развлекательных шоу. Кстати, одно из них так и называется — «Импровизация». Вам бы там цены не было. Но — нет, не судьба.

— Так мою вину еще доказать нужно, — усмехнулась Елизавета.

— Да легко! Давайте-ка исследуем содержимое вашего рюкзачка, — предложил Владимир, — вы уж что-то тесно так его к себе прижимаете. Как будто в нем находится нечто очень ценное. Вы, конечно, можете сказать, что там супермодная косметика, последний писк, так сказать. Но что-то я в этом сильно сомневаюсь. Давайте посмотрим.

— Вы не имеете права досматривать личные вещи! Это произвол! Я буду жаловаться! — выкрикивала Елизавета.

— Вот ордер на обыск. А это вот еще и на ваше, Елизавета Всеволодовна Маркушкина, задержание. — Кирьянов положил документы перед девушкой.

Елизавета как ужаленная вскочила со стула и заметалась по кабинету. Рюкзак она все так же плотно прижимала к себе.

— Елизавета, советую вам перестать дергаться, — сказала я, — и добровольно отдать рюкзак с похищенными у Константина Александровича Загребенникова деньгами. Вам это зачтется.

— Да пошла ты, — злобно прошипела Елизавета, — ищейка чертова.

— Спасибо за комплимент, — сказала я.

— Да на здоровье!

Елизавета швырнула на пол рюкзак и отвернулась к окну.

— Вот так бы сразу, — заметил Владимир и расстегнул молнию на рюкзаке.

Как и следовало ожидать, внутри находились денежные купюры.

— Да, на что только не идут ради денежных знаков, ведь ни перед чем не останавливаются такие, как вы, Елизавета. Даже перед убийством своей родственницы, — сказала я.

— Да что вы понимаете! Вы же ничего не знаете!

— А что я должна знать? Вы уж просветите.

— А то, что Настька совсем умом тронулась из-за любви к этому долбаному наркоману! К этому Григорию! Она же умоляла меня помочь ей, потому что уголовник Коновал вышел из тюряги и потребовал с нее деньги. А она не могла обратиться к отцу. Я ей помогла, хотя и рисковала, а Настька, идиотка…

Елизавета села на стул и закрыла лицо.

— А ведь мне совсем не жалко было этих денег для Настьки, — глухо проговорила девушка. — Я всегда ценила ее отношение ко мне. Из всех родственников только Настька… да что там говорить… Когда она позвонила мне и, рыдая, сказала, что Коновал ее убьет, если она не даст ему денег, я сразу придумала план, как и где можно добыть бабки.

— То есть ограбить Константина Александровича Загребенникова? — спросила я.

— Да. — Елизавета отняла руки от лица и посмотрела на меня. — Я рассказала Насте, что можно сделать, и она сразу же согласилась. Я-то думала, что ее придется уламывать, уговаривать то есть, но — нет. Она даже обрадовалась и сказала, что мой план просто гениальный.

— Прямо так и сказала?