Забытые грезы

«Ночь сов» превратилась в далекое воспоминание. Сначала исчезли образы, затем звуки. Все остановилось. Лине становилось все труднее двигаться. Вне времени, пространства и гравитации был риск застыть в густой вязкой субстанции. Чудовищная усталость охватила ее. Было так заманчиво остаться в пустоте. Невольно она подумала о кальмаре Бобби на полке в ее детской комнате, который годами плавал в концентрированном спирте. Может быть, и она теперь навеки завязнет в туннеле между временами? Мысль о подруге вызвала слезы. Где теперь Бобби и Данте? Собрав последние силы, она попыталась через хронометр отправить сообщение Данте. Ей не удалось даже поднять руку. Ее силы и воля к сопротивлению стремительно ослабевали. Спать, просто спать. Наконец снова покой. С тех пор как она нашла хронометр, она, выбиваясь из сил, неслась сквозь жизнь и времена. Все попытки исправить роковые ошибки, которые попадались ей на пути как путешественнику во времени, вызывали цепную реакцию или запутывали клубок еще сильнее, что в конечном счете вело к катастрофе. Оглядываясь назад, она вспоминала о времени, когда ее жизнь вращалась вокруг обыденных вещей, ее надоедливых сестер, вечно перегруженной работой тети, Сити-бокса, Бобби, школы и гандбола. Когда она в последний раз чувствовала, что контролирует свою жизнь? Перед внутренним взором проносились картины из прошлого. Распахнулась двустворчатая дверь спортивного зала. В черном пальто, темных очках и с дерзкой ухмылкой, Данте вышел на поле и бросился к ней. Так близко и так далеко. Воспоминание об их волшебной первой встрече согрело сердце Лины. Увидит ли она когда-нибудь Данте вновь? Мысль о ее странном спутнике приободрила Лину. Нет, нельзя сдаваться. Она не могла позволить, чтобы их общий путь закончился здесь, а враждебные силы разрушили их будущее. Ксавьер не зря пожертвовал собой ради нее и передал ей хронометр. Пока она дышит, ничего не потеряно! С невероятным усилием она пошевелила мизинцем, затем рукой и плечом. Лина начала энергично молотить кулаками, создавая отверстия для воздуха в невидимой материи, крепко обхватившей ее. Она ощутила слабый ветерок, который нарастал с каждым движением. Неведомые силы, словно включив огромный пылесос, заставляли ее руки подергиваться. Но остальное тело застыло, будто завязнув в густеющем бетоне. Она топталась и пиналась, гребла и молотила руками, ощущая, как тягучая масса медленно растворяется, выпуская сначала левую ногу, затем правую руку. Чем больше она двигалась и сопротивлялась, тем сильнее ее притягивало куда-то потоком воздуха. Она почувствовала, как наконец высвободилась вторая нога. И в тот же миг ее охватил вихрь и с такой чудовищной силой понес дальше по туннелю времени, что Лина потеряла всякий контроль над телом. Она даже не могла определить, где верх, а где низ. Дышать стало почти невозможно. За миг до того, как потерять сознание, она поняла, что ее путешествие резко завершилось. Лина без сил упала на пол. Все вокруг потемнело.

2. Между мирами

Протяжный, отчаянный крик разнесся по долине, вырвав Данте из оцепенения. С удивлением открыл он правый, затем левый глаз. Густой дым мешал видеть. Солнце робко пробивалось сквозь пелену, бросая лучи на иссохший луг. Где он? Что с ним случилось? Данте хорошо помнил, как они попрощались. Когда Лина последовала за Хранительницей времени в Купол на «Ночь сов», Данте взял на себя задачу вывести Коко и Бобби из опасной зоны на часовом заводе. Он помнил, как, заботясь о безопасности, отдал Бобби собственный хронометр. Помнил, как они мчались в старинном грузовике, спасаясь от охранников, а потом направили его к краю пропасти. Падение должно было дать импульс для прыжка во времени. Тогда он увидел короткую яркую вспышку на своем запястье, а затем ничего не произошло. Уже в полете эта самоделка распалась на части. Без регулировки в сердце времени часы, которые недавно изготовили Бобби и Коко, не работали должным образом. Знакомое ощущение изящного парения по туннелю времени исчезло, посадка оказалась резкой и болезненной. Но куда он приземлился?

Дым щипал глаза, мешая сориентироваться. Вокруг него были разбросаны дымящиеся остатки старого грузовика. В воздухе висел запах бензина и жженой резины. Насаженное на ветку колесо раскачивалось над его головой на скальном выступе, грозя упасть в любую минуту.

С трудом поднявшись, Данте стал проверять свои повреждения, потом отряхнул черный плащ, пригладил платиновые волосы и осторожно ощупал болезненную шишку на голове. Дышать было трудно, глаза слезились. Высоко над ним смутно вырисовывались очертания завода. С облегчением он понял, что оказался возле стоянки такси – между мирами.

– Коко? Бобби? – крикнул он, вглядываясь в туманный пейзаж. – С вами все в порядке?