Забытые крылья

– Представь себе, Аля, мне неприятно, что ты и я в моем доме выслушиваем инвективы какой-то… пигалицы, – голос профессора начал забираться к высоким частотам, и тихая Альбина ответила ему неожиданно властно:

– Миша, просто перестань. В конце концов, мы с тобой такое слышали уже сотню раз – и ничего. – Она устало вздохнула и начала поправлять беспорядочно стоящие тарелки на потерявшем изначальное великолепие столе.

Михаил Степанович на секунду запнулся, потом кивнул:

– Да, душа моя. Ты права. Конечно. – Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал с такой непринужденной нежностью, что сердца собравшихся за столом женщин на мгновение сжались от зависти.

– У молодежи всегда все так бурно! – слегка невпопад легкомысленным тоном заметила Марина, и Майя Васильевна уставилась на сватью, явно сдерживаясь, чтобы не ответить ей резкостью.

Света вдруг громко засмеялась, но под пронзительным взглядом отца осеклась и снова схватилась за бокал с вином.

– Предлагаю тост! – Михаил Степанович поднялся, как будто отсекая своей высокой фигурой пространство за пределами стола, и все с облегчением стали смотреть на него. – За этот дом. За наше семейное гнездо, в котором сегодня благодаря моей дочери собрались дорогие нам люди. Спасибо вам за то, что приехали. За то, что разделили успех наших детей. Я желаю всем здоровья и процветания и хочу, чтобы мы еще много раз собирались за этим столом этим составом. Ваше здоровье! – Михаил Степанович высоко поднял бокал, и в центр стола потянулись руки с хрусталем, наполненным разноцветными напитками.

Светлана залпом осушила бокал, и Митя в очередной раз спросил интимно:

– Еще, Светочка?

Она кивнула и тут же снова поднесла бокал к губам, но выпить не успела: в дверях появился Леша и начал пробираться к своему месту у стола.

– А Маша где? – резко и громко спросила Света.

– Не знаю. Ушла, – буркнул он.

– Немедленно иди за ней! Ты слышишь? – Света приподнялась, и все взгляды теперь были прикованы к ее покрасневшему яростному лицу. – Ты ее сюда привез, ты ее и увезти должен, понял?

Последнее слово, будто недопеченный колобок, выкатилось из ее рта без буквы «н» и резануло своей вульгарностью. Леша вздрогнул и собирался ответить, но передумал и быстро вышел, тяжело ступая по деревянному полу.

Света со злым лицом села, махом опорожнила свой бокал и снова протянула его Мите. Художник молча налил ей вина – уже без улыбки, оценивающе глядя исподлобья на предмет своего романтического интереса. Света откинулась на спинку стула и, держа бокал в одной руке, другой неряшливым движением шире распахнула ворот белой рубашки. Всем внезапно стало ясно, как она пьяна, и в воздухе над столом сгустилась неловкая брезгливость.

– Наверно, нам уже пора ехать, время позднее, – громко, подчеркнуто светским тоном произнесла Майя Васильевна. – Как ты думаешь, Вадим?

– Да, конечно. Мы же с Лешей приехали, лучше всем вместе и уехать, наверно. – Вадим вопросительно взглянул на Надю, но та не заметила. Ее внимание было сосредоточено на Свете, которая теперь странно кривила рот и тяжело дышала.

– Свет, тебе нехорошо? – обеспокоенно спросила Надя.

– Мне прекрасно! – хрипло отозвалась Света и сделала широкий жест рукой, едва не расплескав вино. – У меня тост! Налейте всем!.. Митя, ну!

– Может, уже не стоит? – попыталась вмешаться Надя и тут же осеклась, почувствовав, что своими возражениями только придает очевидной проблеме некий законный статус.

«Недаром же все другие ведь молчат, куда я лезу», – одернула она себя.

Митя очень спокойно поднялся со стула и начал, меняя бутылки, методично наполнять рюмки и бокалы гостей. Но Светлана не дождалась, пока он закончит:

– За колею! Я хочу выпить за колею!.. Каждый из вас, – она с неточной горькой улыбкой обвела гостей рукой, – нашел себя в жизни. У каждого своя колея. Папа у нас ученый, Вадим – художник, Надя – жена. Вы вот, – резко указав на Майю Васильевну, Света покачнулась и схватилась левой рукой за край стола, и стоящая на нем посуда отозвалась тонким звоном, – вдова. Альбина! Альбина у нас лингвист. Только вот я… Я, – произнесла она с нажимом, – человек без колеи. Но! У меня есть шанс! Наверно. И давайте за это выпьем!

– Света, тебе лучше сейчас выпить кофе, – хмурясь, поднялся Михаил Степанович и не глядя протянул руку Альбине.

– Михаил Степанович, не волнуйтесь за Свету, я займусь, я помогу, – засуетилась Надя.

Все одновременно поднялись и зашумели, покидая стол. Марина положила руку на спину дочери, которая растерянно смотрела на смущенных гостей, и шепнула:

– Не волнуйся, ну случается, ничего страшного.

– Спасибо, мам, – пробормотала Надя и, повернувшись к Вадиму, переспросила: – Что ты сказал?

– Я должен отвезти маму…

– Ну конечно, разумеется!

– Пожалуйста, захватите меня завтра по дороге в аэропорт, – быстро, будто боясь отказа, добавил Вадим. – Я буду дома. Хочу проводить Марину Юрьевну.

Надя посмотрела на него удивленно, но Марина вмешалась:

– Вадим, спасибо, конечно, мы обязательно заедем. А то в эти дни все так сумбурно, мы даже не поговорили толком. Я очень рада!