Забытые крылья

– Только сначала на кухню, надо напитки забрать. – Митя пошел вперед вальяжной походкой уверенного в своей привлекательности мужчины, и Света, не оглянувшись на Лешу, двинулась за ним.

В слишком тесной для большой компании кухоньке на небольшом столе стояли многочисленные бутылки.

– Ого! – радостно присвистнул Митя и, картинно поигрывая мускулами, начал азартно перебирать разномастные сосуды и читать этикетки. – Может быть, пока высокое собрание изучает дизайн интерьеров, мы выпьем аперитив? Молодой человек?

– Нет, спасибо, – мрачно отозвался Леша. – Я за рулем.

– А мне налей, Митя, – решительно сказала Света.

– Мадам! Ваш подход меня радует! – обрадованный Митя немедленно полез в кухонный шкафчик и, достав две разномастные рюмки, плеснул в них бехеровки из овальной бутылки темного стекла.

Светлана, быстро чокнувшись, опрокинула рюмку и сразу протянула ее снова:

– Еще!

Митя удивленно поднял брови, но без возражений налил. Леша молча вышел из кухни.

– Проблемы с молодым человеком?

– Ну что ты, Митя, какие у меня могут быть с ним проблемы, – рассмеялась Светлана. – Все прекрасно. Просто прекрасно, дорогой.

– Еще одну?

– Ну давай, – кивнула Света. – И пойдем уже, там стол накрыт.

– Несомненно, мы пойдем. Прямо сейчас. – Митя притянул к себе Светлану и медленно, со вкусом поцеловал. – Наконец я могу себе позволить то, о чем мечтал с весны.

На этот раз электрического удара не случилось, но на поцелуй Света ответила с удовольствием: судя по всему, репутацию опытного соблазнителя Митя заработал честно.

– Ох, Митя, Митя… – Она взглянула на него поощрительно, но высвободилась из объятий. – Пойдем, а то нас застукают.

* * *

– Давно у нас не было такого большого сбора, – сказала Света, оглядывая стол.

Она выглядела очень оживленной: глаза горели, глубоко расстегнутая белая рубашка подчеркивала смуглую яркость кожи. Леша, которого посадили рядом с Машей прямо напротив хозяйки дома, старательно отводил взгляд.

– Да, как в старые добрые времена, – зычно откликнулся Михаил Степанович. – Ну что ж, друзья, прошу поднять ваши бокалы и отпраздновать успех художественного пансиона, который придумала и открыла моя дочь! За успех Светланы и Нади!

Звон бокалов, стук столовых приборов и застольные разговоры заполнили старую веранду. За окном уже начинались сумерки, и круглая лампа с абрикосовым абажуром с кисточками отражалась в промытых стеклах ажурных окон.

Майя Васильевна, сидевшая между Вадимом и Машей, секунду раздумывала, с кем из соседей по столу затеять разговор, и рассудила, что лучше начать с девушки. Сын пока пусть займется Надей, ее надо любой ценой возвращать в лоно семьи.

– Машенька, а чем вы занимаетесь? Учитесь? – ласково спросила вдова у девушки, которая едва притронулась к положенному на ее тарелку салату.

– Да, учусь, – кивнула Маша. – На филологическом. Мы с Лешей на сачке познакомились.

– Ой, как интересно, – Майя Васильевна с непринужденностью опытной светской львицы пропустила незнакомое слово мимо ушей. Она нечасто общалась с молодыми девушками, но была уверена, что найти универсальную тему не составит труда. – И чем же вы занимаетесь?

– Учусь, – с некоторым удивлением повторила Маша. – На третьем курсе.

– Да-да, конечно, – слегка смутилась вдова и объяснила: – Я имела в виду вашу сферу интересов – вы ведь, наверно, изучаете литературу? Русскую?

– Ну, Пушкина я люблю, – рассеянно ответила девушка, пытаясь угадать, что случилось с Лешей, который по дороге в Кратово был оживлен и весел, а сейчас как будто отключился от происходящего за столом.

«Он думает, мне тут очень интересно с этим старичьем? – возмущалась про себя девушка. – Только этот патлатый вроде ничего выглядит, да и он какой-то…»

– Пушкина! – озадаченно кивнула Майя Васильевна, которой казалось, что у студенток филологического должны быть более оригинальные вкусы. Впрочем, Пушкин – это всегда хорошо. – И чем же вы планируете заниматься после университета?

– Ну, пока не решила, – призналась Маша. – Может, пойду к отцу в офис, пресс-секретарем каким-нибудь. А может, всерьез займусь цифровым искусством.

– Простите, чем? – Майя Васильевна не донесла до рта вилку с изящно наколотым кусочком огурца.

– Ну цифровым искусством. Рисую я, на компьютере. Иллюстрации всякие. Ну, это для другого поколения, конечно. У меня даже родители не очень понимают, чем я занимаюсь, а уж они у меня помоложе, конечно. – И Маша отвернулась к Леше, не обращая внимания на застывшую от неожиданного удара под дых Майю Васильевну.

– Леш, а этот парень с тату – он здесь кто?

– Не знаю, – остервенело процедил Леша. – А почему ты спрашиваешь?

Его недобрый взгляд обрадовал Машу: «Ревнует! Ура!» И, напустив на себя подчеркнуто невинный вид, она хлопнула ресницами:

– Да нет, я просто так спрашиваю. Он ведь не родственник?

– Нет. Работает тут в пансионе, наездами, какие-то уроки детям дает. – И Леша повернулся к сидящей слева от него Марине. – Ба, какой ты молодец, что приехала!

– Спасибо, Лешик. – Марина тихонько сжала его руку, с нежностью ощущая крепкую гладкость кисти своего взрослого внука.