Читаем Забытые острова. Аннушка (СИ) полностью

Я кинулась к ближнему ящику, откинула крышку – и правда: лежит моя «саежка», причем не такая же, а именно моя. Все потертости, все царапинки на месте. А рядом - кобура с «береттой». Тоже приметная, тоже моя.

Первым делом я схватилась за ружье. Отомкнула магазин – а он пустой. Вот черт! В пистолете обойма тоже оказалась без единого патрона. Я чуть не взвыла с досады. Ну а потом подумала: что этот Карлайл, идиот? Он ведь прекрасно понимает, что едва я возьму в руки оружие, то первым делом пальну в него, просто на эмоциях.

- Сами понимаете, мисс Анна, я не могу рисковать таким образом, - раздался за спиной голос американца.

Я обернулась. Карлайл сидел, развернувшись ко мне, в свободной, даже несколько небрежной позе.

- Я же сказал, - продолжил он, - это для вашей психологической стабильности. Я верну вам патроны, но только в том случае, если мы с вами достигнем соглашения. А теперь позвольте, я кратко обрисую ситуацию, и заодно отвечу на несколько вопросов, которые вас наверняка сейчас мучают. А если какие-то из них все же останутся без ответа, вы сможете мне их задать. Договорились?

Он дождался моего кивка и начал говорить:

- Как вы помните, я нашел информацию о наличии здесь, на островах, портала, который может переправлять людей обратно, на Землю. Я купил у вас данные о расположении этого портала и, заметьте, честно расплатился за свое приобретение: в той хибаре, где вы ночевали, я забрал конверт со своим именем и взамен оставил подробное описание своего острова, его населения и всего прочего, о чем обязался рассказать. Сейчас гарнизон весьма ослаблен – вашими стараниями, между прочим. Кроме того, сейчас там узнали, что их лидер исчез и группа вот-вот распадется. Они должны выбрать нового начальника, и будут стрелять и резать друг друга, пока не определят, кто же встанет во главе. Это, опять же, снизит их численность. Вашим людям предстоит лишь прийти и навести там свой порядок. Прирезать моих недавних подчиненных, освободить пленников, убедить их присоединиться к группе. Там около полусотни людей, так что ваша община может получить новый уровень и очередную подачку от этих, - Карлайл ткнул пальцем в небо.

- Но вы же не умерли! – удивилась я. – Значит, экспериментаторы все равно будут считать главой группы именно вас. Разве что некому будет заказывать ежедневную поставку.

- Не торопитесь, мисс Анна, - улыбнулся американец. Обратите внимание на один пустячок.

С этими словами он приподнял вверх левую руку.

- Ничего не замечаете?

Некоторое время я тупо пялилась на его конечность, пытаясь понять, что в ней такого необычного. Рука как рука, пять пальцев, растет из плеча, а не из…

- Ну же! – подбодрил меня Карлайл.

Я поглядела еще, и меня, наконец осенило:

- Коммуникатор! Его нет!

- Именно, - довольно осклабился ковбой. – Вы, наверное, не вполне внимательно читали первоначальное послание. А в нем среди прочего сказано, что если коммуникатор теряет контакт с телом владельца дольше, чем на тридцать секунд, он самоуничтожается. А именно эта коробочка является средством идентификации человека в системе, придуманной этими…

Он снова тыкнул пальцем в небо.

- Нет коммуникатора, и для системы вы умерли. Со всеми вытекающими из этого факта последствиями.

Я машинально глянула на левое запястье. Комма не было. Так это значит, что сейчас там, на острове, меня уже посчитали мертвой? И все мои люди сейчас получили известие о моей якобы смерти? И сейчас тоже возникнет чехарда с выборами нового начальника группы? Ну, Карлайл, ну сучий потрох!

Вот чесслово, была бы сейчас хоть малейшая возможность, хоть один патрон, я бы, не задумываясь, прикончила эту сволочь. Но шансов-то как раз и нет, а у него самого наверняка оба «кольта» заряжены. Дернусь – пристрелит. Или подранит, и неизвестно, что хуже. Поэтому я прикрыла глаза, прикусило губу мало не до крови и принялась глубоко вдыхать и выдыхать, стараясь вернуть себе мало-мальское душевное равновесие и способность вести разговор без криков и ругательств. В конце концов, к моему удивлению, это даже удалось.

Карлайл, наблюдавший за моими метаниями, одобрительно заметил:

- А вы молодец, вы сильная женщина. Я, если честно, ждал, что вы с вашим темпераментом попытаетесь на меня броситься.

- Я не увидела для себя возможности победить. Иначе, поверьте, попыталась бы.

- Значит, вы еще и умны. Впрочем, в этом я убедился еще вчера. Ну а теперь главное. Наверняка вы хотите узнать, зачем я вообще все это затеял.

Он подождал моей реакции, не дождался и продолжил излагать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Неучтенный
Неучтенный

Молодой парень из небольшого уральского городка никак не ожидал, что его поездка на всероссийскую олимпиаду, начавшаяся от калитки родного дома, закончится через полвека в темной системе, не видящей света солнца миллионы лет, – на обломках разбитой и покинутой научной станции. Не представлял он, что его единственными спутниками на долгое время станут искусственный интеллект и два странных и непонятных артефакта, поселившихся у него в голове. Не знал он и того, что именно здесь он найдет свою любовь и дальнейшую судьбу, а также тот уникальный шанс, что позволит начать ему свой путь в новом, неизвестном и загадочном мире. Но главное, ему не известно то, что он может стать тем неучтенным фактором, который может изменить все. И он должен быть к этому готов, ведь это только начало. Начало его нового и долгого пути.

Константин Николаевич Муравьев , Константин Николаевич Муравьёв

Фантастика / Прочее / Фанфик / Боевая фантастика / Киберпанк
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Кино / Театр / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары