Забытые союзники во Второй мировой войне

На первый взгляд, всё это похоже на детский стишок-каламбур, который я выучил в пионерском лагере: «Советская лодка в степях Украины погибла в неравном воздушном бою». Но это не каламбуры. Это — факты, теперь уже точно установленные мной по ходу написания этой книги: и по открытым источникам, и на основе рассекреченных (иной раз в моём присутствии) архивных материалов.

Еще несколько «абсурдных» вопросов.

С чего это памятник своим погибшим во Второй мировой войне воздвигнут в африканском Королевстве Свазиленд? А у парламента Содружества Багамских островов в Нассау? И что за «Мишка Бабичефф» покоится на главном военном кладбище эфиопской Аддис-Абебы?

Союзники известные и неизвестные. По часовой стрелке: 1. «Большая тройка» — Сталин, Черчилль и Рузвельт в Ялте. 2. Автор в гостях у последнего оставшегося в живых ветерана Народно-революционной армии независимой Тувы Веры Байлак. 3. «Наш сукин сын» никарагуанский диктатор Анастасио Сомоса 4. Боевые пляски воинов Свазиленда

И всё-таки рассказ о наших забытых союзниках во Второй мировой войне я начну не с Азии, Африки или Латинской Америки, а с близкой, милой и спокойной ныне «старой Европы».

Странная Европа

…Всего-то тридцать пять километров наверх от Адриатики, через туманы, через горы, по древнему извилистому римскому тракту, обсаженному кипарисами и брошенными рывная: такая, какой она и задумывалась до Второй мировой. До войны это и был один, сплошной и непрерывный город.

Но после Второй мировой Гориция, как Берлин, оказалась нелепо разделённой на две части. По эту сторону — итальянская Гориция, а по ту — Нова Горица, «народная» Югославия. Конечно, в отличие от граждан ГДР, счастливые обладатели югославских паспортов без проблем пересекали границу между Западом и Востоком и во времена социалистические. По этой причине, в отличие от Берлина, в Гориции-Горицы и нет странных пустошей: здесь — не стреляли. Но не стены, так заборы были всё-таки и здесь.

^{1}

Сегодня это вновь — одна Европа, общие для Италии и Словении «еврозона», Шенген и т. п. И всё-таки помимо зависти новые реалии итальяно-словенской границы вызывают вопросов, может быть, даже больше, чем раньше.

^{2}

Со славянской стороны — бум. Но бум своеобразный.

Вокруг того, что русский путешественник сразу и безошибочно идентифицирует как бывший горком компартии (югославской, но такой же «родной»), высятся десятки новехоньких… казино. И это — не просто казино, а подозрительно обширные торгово-развлекательные комплексы с рекламой вроде «Мегаэротика. Private Affairs». Иными словами, словенская «долька» Гориции-Горицы — это большая приграничная «прачечная» для «чёрного нала». И, похоже, большой бордель.

Откуда взялась здесь такая необычная граница?

Европа. Май 1945 года

…Преследуя фашистов с Востока и пытаясь как можно больше расширить границы народной Югославии, именно в этом районе партизаны коммуниста Тито наткнулись на силу, совершенно для них новую. С Запада фашистов гнал экспедиционный корпус союзников из… Новой Зеландии.

Хорошо виден контраст: на словенской стороне — лес из высоких зданий казино

У новозеландцев к тому времени был приказ обуздать уже не фашистов, а коммунистов. Они-то, посланцы с далёкого архипелага в Тихом океане, и остановили в предгориях Альп продвижение югославских партизан. Они-то, новозеландцы, и зафиксировали границу так, как она пролегла.

Естественно, это не новозеландцы превратили потом Нову Горицу в центр обналички и взрослых забав. Все «это» на итальяно-словенской границе возникнет многие десятилетия спустя. И, конечно же, милейшие новозеландцы были не вершителями, а лишь операторами мировой истории. Но это — идеальный пример того, что судьбы мира в годы Второй мировой определяла не одна только «Большая тройка» в составе Сталина, Рузвельта и Черчилля, но и «малые» страны из числа наших «забытых» союзников.

Но даже и новозеландцы — не самая большая экзотика. Никак не менее необычно выглядел также встретивший победный май 1945 года в Старом Свете Хулио Хиль Мендес: лётчик-доброволец из уругвайского Сориано. Правительства таких стран, как Уругвай, войну Германии объявили только к концу Второй мировой, а после, по слухам, принимали беглых нацистских преступников. Но отдельно взятые граждане таких южноамериканских республик всеми правдами и неправдами в личном качестве записывались в ВВС «Сражающейся Франции» и Его Британского Величества. В личном качестве эти достойнейшие граждане своих нерешительных государств воевали за идеалы.