На правах выпускника Института иностранных языков Монтевидео переведу кое-какие уругвайские реалии. В южном полушарии, где расположен Уругвай, апрель — это не ранняя весна, а поздняя осень. Осенний Монтевидео это — аромат подслащённого арахиса, который жарят на уличных лотках. Это — амбре от столь любимого уругвайцами аперитива из белого вина и шампанского. Это — благоухание эвкалиптовых дров, что жгут в жаровнях мясных ресторанов. Всё это — столь любезные запахи сытости, спокойствия и умиротворенности.
И вдруг 12 апреля 1942 года средь волн Рио-де-ла-Платы — появляется силуэт невиданного корабля, от которого явно веет войной. Так и было.
Командир корабля, советский капитан второго ранга Сергей Сергеев ещё до Великой Отечественной войны прошёл войну в Испании. То есть по-испански он говорил. Судя по тому, что я теперь знаю, его разговор с поднявшимся на борт «Микояна» уругвайским чиновником мог развиваться так:
— Вы капитан этого корабля? — Уругвайский чиновник пытался важничать, в его глазах виделись сразу и испуг, и любопытство.
— Да, я. Мы уже несколько часов болтаемся на рейде. Почему вы не даёте нам зайти в порт? У меня команда измучена!
— А что такое?
— Мы пришли к вам из Кейптауна, из Южной Африки. Как только вышли оттуда в открытую Атлантику — шторм смыл с палубы купленных там нами коров и баранов.
— И сколько же дней вы провели без мяса?
— Всё плавание! Две недели! А шли мы по самой южной кромке, почти у льдов Антарктики.
— Так у вас голод?
— Практически.
Но ещё больше, чем голодные взгляды, нейтралов-уруг-вайцев испугали пушки «Микояна». Вот почему уругвайцы ещё долго решали, пускать ли его вообще в порт Монтевидео или нет.
Однако когда преисполненные осознанием собственной важности представители уругвайских властей оглядели корабль, они смогли убедиться: «вооружение» судна никакое не настоящее, а… бутафорское.
Пушки на борту были из брёвен. Щиты — из брезента.
До 1958 года в СССР эта история была вообще засекречена. На Родине участникам беспримерного похода всего-то и выдали жетоны «За дальний поход» и приказали дать подписку о неразглашении. Почему же Уругвай так держался за свой нейтралитет?[77]
Уругвай — страна сразу и степная, и океанская. Длиннющее океанское побережье Уругвай делит с Бразилией, а с Аргентиной граничит по широченной реке Уругвай, которая принимает в себя судоходные артерии, ведущие в глубь страны.
То есть для такой
А был ли он приличным перед началом Второй мировой? В частности, была ли у Уругвая возможность самому обеспечивать спокойствие в «зоне мира», о создании которой в октябре 1939 года объявили министры — участники экстренной Панамериканской конференции? На этот вопрос отвечу сразу: хотя с 6 октября 1939 года патрулирование Рио-де-ла-Платы велось из уругвайских портов Мальдонадо и Ла-Палома, велось оно при активнейшем участии Бразилии и Аргентины{69}
. У отдельно взятого Уругвая силёнок не хватало.Гордостью довоенных уругвайских ВМС был крейсер, который назывался, естественно, «Уругвай». Построен он был, кстати, в Германии. Но случилось это ещё при кайзере и даже до Первой мировой войны — в 1910 году. То есть к началу Второй мировой это был уже довольно старый корабль, которому трудно было тягаться с теми новыми крейсерами (не говоря уже об эсминцах), что строили в той же Германии при Гитлере.
Что ещё
Итак, несмотря на наличие крейсера «Уругвай», в целом в 1920-х состояние дел было «критическим»: обещания правительства никак не выливались в бюджетные ассигнования.
Однако в ноябре 1935 года в Монтевидео было принято решение прикупить для флота корабли-сторожевики. Заказаны они были на итальянских верфях. Правда, было их всего три.
Как следует из той же официальной истории ВМС Уругвая, по-настоящему революционное обновление произошло уже во время Второй мировой. Правда, дефицит плавсредств власти ROU устранили, их не купив, а