Я пару раз заезжал к ним в гости, давая пространные советы и остро жалея, что сам в данный момент нахожусь у черта на куличках. Ребята надо мной подтрунивали, сравнивая со ставшим настоящей игровой легендой островитянином, а попутно сожалели, что в ближайшем будущем пересечься в игре не представлялось возможным.
Мне же казалось, что меня буквально выдернули из жизни. Тяга к виртуальным приключениям временами становилась настолько сильной, что я даже начал подозревать разработчиков в применении каких-то нейронаркотиков. Ну, в самом деле, разве может сравниться поход в ближайший магазинчик за колбасой с приключениями в ночном Авельоне? Эх…
Больше даже не по привычке, а ради забавы я теперь старался выходить на улицу только в темное время суток и всегда держаться темных мест. Идиотизм, наверное. Но прикольно. Особенно хорошо я это прочувствовал, когда две моих соседки-бабульки, спускаясь по лестнице в темном подъезде, обсуждали мою личность, не замечая, что я — тут, совсем рядом, в густой тени. Впрочем, я, на удивление, заслужил у них неплохую оценку, так что показываться так и не стал.
Этот нежданный успех заставил меня задуматься о теоретической обратной связи — вдруг капсула все же чему-то хорошему меня учит? В принципе, основное, чем я в игре занимаюсь — это скрытничаю, занимаюсь акробатикой, да прокачиваю ночное зрение. Все остальное — так, прилагается. Значит, нужно попробовать сделать что-то акробатическое.
Эта мысль вместе с тоской по игре и сподвигла меня на спонтанную паркуровскую пробежку по близлежащей местности. Закончилась затея чуть было не сломанной рукой, порванной курткой и поцарапанной физиономией, но дала мне возможность сделать пару выводов. Первое — возможности тела особо не поменялись. Точнее даже — не поменялись совершенно. Не стал я супергимнастом. Второе же, что порадовало очень сильно, — в лучшую сторону изменился глазомер, ушел страх перед высотой, мозг стал быстрее выдавать информацию — что и как сделать в текущей ситуации. В ситуации с прыжками по крышам гаражей — вообще самое то. Пожалуй, если параллельно игре записаться на какую-нибудь гимнастику, какой-нибудь толк действительно может быть.
А возможно, это все — лишь мои иллюзии, вызванные острой игровой недостаточностью.
В «Забытых землях» все было по-прежнему. Мыш висел кверху ногами на веточке, твари бродили внизу. Единственное, что поменялось — я теперь, наконец-то, чувствовал себя в состоянии дать им отпор.
Звезды, звезды… Вообще, если честно, смотреть на мелкую светящуюся точку в течение десятка минут — удовольствие заметно ниже среднего. Но, как говорится, искусство требует жертв.
Самое неприятное — в этот раз мне самому придется попасть под удар. Иначе никак — гончие твари шустрые и неглупые — попробую удрать, улизнут вслед за мной. Я спустился на ветку ниже.
— Эй! Твари!
Подкрадываются… думают, я, наконец-то, готовлюсь дать им последний бой. Пусть думают. Я отломил кусочек коры и кинул в самую противную из сволочей. Гончая в ответ, не издав ни звука, с места взвилась вверх в чудовищном прыжке, чуть было не достав зубами неосторожно свешенную мной с ветки ногу.
— Хрена себе… — я постарался устроиться на ветке в более безопасной позе. И тут мой мозг, похоже, отлучавшийся в какую-то дальнюю командировку, порадовал меня своим возвращением.
Что я делаю тут, около земли, в преддверии метеоритного удара? В памяти мгновенно всплыли волны пламени, испепеляющие все вокруг места падения. Ну да, я благодаря своей особенности однозначно переживу первый, самый сильный, удар, но потом горящее дерево убьет меня так же надежно, как ладонь прихлопывает комара. Да даже у комара больше шансов. Я скосил глаза на таймер. Четырнадцать секунд. Пора наверх.
Дерево, к сожалению, было не очень высоким, так что совсем уж подальше от земли мне оказаться не удалось. Не сразу, по крайней мере.
А вот после того, как один из вызванных мной метеоритов, снеся пару веток по дороге, рухнул прямо под мое укрытие — вполне, вполне…
Полетел я к небесам вместе с приютившим меня деревом, короче говоря. Попутно наблюдая клубы огня и дыма от падающих на лес камней.
Приземление было жестким. Очень жестким. Я умудрился даже потерять сознание на какое-то время — первый раз за время игры, кстати. До этого момента игровая механика такими вещами не радовала. Зато, когда чернота вокруг меня снова рассеялась, перед глазами появились уже знакомые строчки: