Забытый грех

– Наверное, побежала ловить котенка, – пробурчала Александра, злясь на себя за то, что смалодушничала и уступила. В следующий раз Алиса, помня о нынешней победе, удвоит свои старания. И чтоб отбиться от ее новой идеи, понадобится времени больше тоже в два раза.

Александра мрачно посмотрела на себя в зеркало, отметила, что от синяков под глазами у нее болезненный вид, и тут телефон зазвонил снова.

На сей раз ее беспокоила мама.

– Александра, – гневно возмутилась она, – что ты ей наобещала?

– Кому?

– Ты не юли! Зачем котенка позволила Алиске домой взять?! Нам что, своих котов мало?!

– Я подумала, он может у меня жить, – попыталась оправдываться Александра. – Скоро школа начнется, близнецы ко мне переберутся, коты останутся с тобой. А нам один котенок не помешает…

– Можешь их всех к себе забрать! Будто я не знаю, как все дальше случается: сначала вы жалостливо подбираете животное, а когда оно надоедает, подкидываете его мне.

– Но…

– Все, я сказала! С меня хватит!

Мать отсоединилась, а Александра так и сидела с трубкой в руке, рассеянно глядя вдаль. Правда, по-настоящему смотреть вдаль не получалось: мешала стена. Но она расфокусировала взгляд и смотрела будто сквозь стену, отчего эстамп на стене превратился в яркое красно-оранжевое пятно, а потом стек вниз кровавой кляксой.

Следующий звонок поступил, когда она, мокрая после душа, сидела в банном халате и пила чай с сыром Dor blu. С некоторых пор она решила, что есть вещи важнее стройной фигуры – например, хорошее настроение. И если сыр способен ей его улучшить, то надо этим пользоваться.

С опаской покосившись на трубку, она все-таки сняла ее и, услышав голос Алисы, вздохнула с облегчением.

– Мама, я тебя забыла спросить: как там поживает Сильва?

– А кто это? Сильвер, что ли? – дошло до нее.

– Ну да! Какая ты недогадливая, мама. Это же его новая кличка.

– Вообще-то Сильва – женское имя. А он у нас вполне себе доминантный самец. Хорошо поживает: ест, спит и за Дусей гоняется, а когда ее поймает, она его по морде обеими лапами бьет. А еще он постоянно мурчит – мр-мр, мр-мр, будто звонок у телефона. Спать не дает.

Алиса захихикала.

– Мам, это называется половой диморфизм, он так кошку зовет.

– Да-а-а… вот оно что… А Дуся разве не кошка?

– Ма-а-ам, – протянула Алиса, – ну ты же сама сказала, что Дуся его по морде лупит. Вот он и зовет какую-нибудь другую, более ласковую.

– Алиса, – осторожно спросила Александра, – ты с бабушкой сильно не ругайся, ладно? Она тут мне звонила…

– Да не бери в голову, мам. Мы с ней нормально поговорили, и вообще… – Девочка замялась.

Пауза.

– Ну… котенок хозяйский оказался.

– Вот оно что. То есть ты хотела прихватизировать чужого кота?!

– Откуда же я знала, мам.

Голос у Алисы задрожал, и тут трубку у нее выдернул Митя.

– Мама, мы вчера на дне моря краба поймали! Можно я его домой заберу?

– Делайте что хотите, – обреченно согласилась Александра, с ужасом подумав, что до конца их поездки остается недели три, и таких разговоров предстоит, судя по всему, немало.

По дороге на работу, крутя баранку автомобиля, она вспоминала вчерашний вечер.

Лямзин повел ее на чеховский «Вишневый сад». Трактовка некоторых образов Александре показалась несколько спорной, но в целом спектакль оставил приятное впечатление. Да и сам Эдик тоже, он не спал в кресле, как другие мужчины, а с интересом следил за происходящим. И даже вставлял довольно остроумные и толковые замечания, и главное, все по существу.

После спектакля в культурной программе Лямзина был запланирован ресторан. Александра сопротивляться не стала, тем более что дома было негусто с продуктами, а готовой еды и вовсе не было. Есть же хотелось изрядно.

– Все-таки человек может многого достичь, если захочет! – рассуждал Лямзин, сидя за столиком и ковыряя вилкой салат. – Вот, к примеру, простой паренек из украинского городка на Азовском море, говорящий на суржике, приезжает в Москву и становится великим русским писателем Чеховым.

Александра, которая как раз поднесла к губам бокал и успела сделать глоток, поперхнулась:

– Из какого такого украинского городка? Эдик, вы хорошо себя чувствуете?

– Да, а что? Я специально вчера в Интернете информацию посмотрел, хотел на вас впечатление произвести.

Он засмеялся.

– Вам это удалось, – кисло сообщила она. – Если тот город и был украинским, то всего пять лет. А до этого и после входил в состав Екатеринославской губернии. А это Россия, если вы не в курсе.

– Серье-е-езно? – недоверчиво протянул Эдуард. – Но как же так, Сомерсет Моэм писал…

– А, ну понятно, откуда ветер дует, – фыркнула Александра. – Эдик, Сомерсет Моэм никогда о Чехове не писал.

– Нет, Александра, вы ошибаетесь! Когда Чехов приехал в Москву, он говорил «стуло» и «ложить» и писал так же…

– Глупости. Это была литературная мистификация Бориса Штерна, и, судя по всему, удачная, раз даже вы на нее попались. С вашими-то способностями к логике и анализу.

Лямзин рассмеялся.