Забытый принц

Вдруг стало как-то тяжело дышать. Надо выйти из воды. Я оглянулась, ища глазами берег. Почему он так далеко? Или мне это только кажется?

Чья-то рука легла на мой локоть.

– Все в порядке? – спросил капитан.

Нет.

– Да, – в очередной раз соврала я, хотя эта ложь и в первый раз едва ли могла кого-то убедить. Особенно Бранда, от которого не укрылись ни мои предательски дрожащие пальцы, ни мой бешено шныряющий туда-сюда взгляд.

– Давайте продолжим разговор на берегу, – ненавязчиво предложил он, не считая нужным предавать огласке тот факт, что он раскусил мое нестабильное состояние.

И этот поступок значительно прибавил ему очков в моем внутреннем рейтинге.

Он даже попросил кого-то из сотрудников принести для меня стул, резонно предполагая, что моим ногам сейчас веры нет. Капитан Бранд вэр де Льётольв менялся прямо на глазах. Куда, интересно, подевался тот задира, который общался со мной, когда мы только встретились?

– На чем я остановилась? – спросила я, постепенно приходя в себя.

– На том, что кто-то мог удаленно подействовать на жертву.

Я кивнула, принимая информацию, и продолжила озвучивать выводы:

– В дополнение к сказанному могу добавить, что не чувствую на теле жертвы воздействия чьей-либо прямой магии. Скорее всего, применялся какой-то артефакт или что-то в этом роде.

Капитан Бранд кивнул.

– Что-то еще? – поинтересовался он.

– Положение тела похоже на какое-то послание или демонстрацию, о чем говорит черный цветок, который был специально зачарован, чтобы удерживать девушку на поверхности воды после смерти. Тот, кто это сделал, хотел, чтобы ее нашли. Хотел, чтобы увидели, что он сделал. Причем жертва смотрится достаточно… красиво… если можно так выразиться. Обычно утопленники выглядят… эм… несколько иначе. Такое чувство, что убийца хотел подчеркнуть ее красоту или красоту смерти в целом.

Капитан Бранд вэр де Льётольв очень пристально смотрел на меня. Смотрел так, словно увидел во мне нечто совсем иное. Будто зачерпнул ладонью горсть ила, в которой оказался драгоценный камень. А затем очень тихо поинтересовался:

– Леди ар де Вэйл, вы не задумывались о карьере некрокриминалиста? У вас явный талант.

Я удивленно крякнула и отрицательно покачала головой. Это весьма сомнительная честь.

– Предпочитаю уберегать людей от смерти, а не фиксировать ее причины.

Капитан понимающе улыбнулся.

– Я могу идти? – тихо спросила я.

– Да, я скажу офицерам, чтобы вас довезли до дома.

– Не стоит…

– Стоит! – отрезал Бранд. – В последнее время участились случаи нападения на женщин-магов. Мы подозреваем группу фанатиков, выступающих за искоренение магии, но пока что имеющейся у нас информации недостаточно, чтобы привлечь их к ответственности. Так что будьте предельно внимательны и старайтесь лишний раз не бродить вечерами. И сестре своей скажите… – начал он, но осекся, прочистил горло и поправил последнюю фразу: – И своим близким скажите, чтобы были осторожнее.

Какая-то часть моего сознания уцепилась за слова капитана, пытаясь понять, что именно из сказанного им показалось мне странным. Но, видимо, я была слишком усталой и измученной, чтобы тратить энергию на подобную ерунду.

Пообещав капитану, что буду внимательнее, я направилась к шатру, мысленно отметив, что в этот раз, как и тогда, выходить из воды было гораздо труднее, чем заходить в нее, даже если ты не в намокшем платье и даже если тебя придерживают под локоть при этом.

Глава 10

«От союза бога света, солнца и жизни Аодхэгэна и богини смерти Морриган родились сильный и бесстрашный бог войны Бхэтэйр, нежная и добрая богиня медицины Анстис и мечтательный бог снов Веллафрид. Такие разные и непохожие друг на друга, они оказались на удивление дружными. С самого детства и по сей день они всячески поддерживают друг друга, что делает их единственными родственниками, чьи взаимоотношения не испортились с возрастом»

«Предания Ланиакеи»

Эридан

Я сидел у зажженного камина и смотрел на пляшущие языки пламени. Смотрел так пристально, словно этот огонь мог выжечь все мои чувства и воспоминания. Хотел бы я, чтобы это было возможно. Хотел бы закрывать глаза и не видеть всех, кого я положил на алтарь Райндхарда, на алтарь своей глупости и жажды славы. Не вспоминать их ужас от осознания неминуемого; отчаянного сопротивления; обмякших тел; безжизненных лиц и пустых глаз. Я хотел забыть тех, на чьих костях строю свой путь к величию. Но я помню всех. Каждое шестьсот шестьдесят одно жертвоприношение. И осталось еще пять. Еще пять, и я буду свободен. Еще пять, и я расплачусь с Райндхардом. Еще пять, и этот кошмар закончится.