— Я открыла Анжелике тайну нашего рода, — призналась Стелла, — и потребовала дать клятву никогда не выходить замуж. Потом я уехала из этого города и не возвращалась больше сорока лет. Если не стареешь, невозможно долго жить на одном месте. Мне постоянно приходилось переезжать. Когда же я вернулась и снова разыскала Анжелику, она жила одна и заверила меня, что сдержала свое обещание. После я даже проверила по документам — она действительно ни с кем не заключала брака и второго человека с ее фамилией на свет не появилось. — Теперь ты понимаешь, — заключила Стелла, обернувшись к Энтони, — каким для меня потрясением оказался твой рассказ о доставшемся тебе наследстве, твое появление в моем доме с этими браслетами на руках. Я надеялась, что со смертью Анжелики кончится срок моего проклятия. Но все только началось…
— Анжелика была прирожденной гадалкой, — улыбнулся Тони. — Еще в детстве она предсказала себе несчастный брак. Потому-то так легко согласилась никогда не выходить замуж. Вырастить дочь это обещание ей нисколько не помешало. И ко времени твоего возвращения Ирма успела сменить фамилию, доставшуюся от отца, ведь ей выходить замуж никто не запрещал.
— А после уж и наша мама дважды сбегала под венец, — тоном любящего дядюшки подхватил Джеймс, — заметь, тоже каждый раз меняя фамилию. Следы были запутаны отменно, что и говорить. Одного в толк не возьму — как же вас все-таки угораздило встретиться?
Ни он, ни она глаз друг с друга не сводили. Прямо двое любовников — не поймешь, то ли сейчас целоваться бросятся, то ли придушат один другого.
— Но мы встретились, — сказал он.
— Встретились, — кивнула она.
— И ты решила меня убить.
— Я должна была это сделать.
— Поэтому ты сожгла собственную квартиру? Но зачем же тогда включила пожарную сигнализацию?
— Я думала, ты не выживешь.
— Но я выжил. И четыре года считал себя убийцей. Четыре долгих года и семь месяцев. Где ты была все это время?
— Пыталась проникнуть в замок. Искала способ избавиться от Книги.
— Ах, какая самонадеянность! — воскликнул Джеймс-Только зря старалась.
— Но когда поняла, что у тебя ничего не выйдет, ты снова вернулась ко мне, — продолжил Тони. — Ты наняла демонов, подстраивала ловушки. Но вместо меня погибли Линда и Сандра. Они-то чем тебе помешали?
— В их смерти вини не меня, — твердо ответила Стелла.
— Кого же? — прищурился Энтони.
Она не ответила. Взгляд ее остановился на Джеймсе.
Мир вокруг замер. По мановению руки застыли на ветвях листья, слова повисли в тишине, все остановилось. Время будто выключилось.
— Зачем ты это сделал? — спросил Энтони.
Только он и Джеймс остались «живыми» среди статуй.
Никто не шевелился. Даже мотылек, беззаботно порхавший над цветами, застыл в воздухе — словно осенний лист, приколотый булавкой к пустоте.
— Хочу сказать тебе кое-что, — заявил Джеймс, — без лишних свидетелей.
— Что сказать? Признаться, что это ты убил моих близких?
— Какие громкие слова! «Убил»! Все люди смертны, мой мальчик, рано или поздно умрут все, кого ты любишь. Я лишь использовал смерть этих двоих — тебе же на пользу. И здесь нет ничего плохого, потому что с каждой такой потерей ты приобретаешь гораздо большее. Ты становишься свободнее, сильнее, жестче. У тебя не останется уязвимых мест, которыми могли бы воспользоваться твои враги.
— Ты всегда говорил, что моя сила в боли…