Зачарованный апрель

Леди Каролина повернула голову. Она взглянула на компаньонок снизу вверх, мимолетно удивившись, что они выглядят моложе, чем в клубе, и гораздо привлекательнее. Пожалуй, если бы эти женщины были лучше одеты, их даже можно было бы назвать хорошенькими. Леди Каролина улыбнулась, помахала рукой и пожелала двум дамам доброго утра, успев детально рассмотреть их фигуры и платья. В них не было ничего интересного, и это ей понравилось. Бессознательно она не доверяла шикарным платьям, которые словно превращали людей в своих рабов, таскали их на всевозможные приемы и не успокаивались, пока не побывают везде и не покажутся всем. Она начала думать: «Не люди владеют красивыми платьями, а платья — людьми, не одежду надевают на приемы, а одежда надевается на людей и вывозит их в свет. Ошибочно было бы считать, что красивая женщина — хозяйка своего гардероба, это ее туалеты, от которых ей нет покоя ни днем, ни даже ночью, владеют ею. На мужчин это действует иначе, простая покупка новой пары брюк не в состоянии вывести их из равновесия, поэтому они гораздо медленнее стареют».

Мысли шли вразнобой, но леди Каролине это даже нравилось. Она встала и подошла к окну, почувствовав внезапное расположение к двум молодым женщинам, которые были одеты по моде пятилетней давности.

— Я приехала вчера утром, — сказала она, улыбнувшись и показав очаровательные ямочки на щеках.

— Это очень печально, — ответила миссис Арбитнот, улыбнувшись в ответ, — потому что мы хотели сами выбрать для вас лучшую комнату.

— О, это я сделала сама. Думаю, что у меня самая приятная комната в замке, с окнами на обе стороны. Я обожаю виды, а вы? У меня из западного окна видно море, а из северного — цветущий багряник.

— А еще мы хотели украсить вашу комнату цветами, — сказала миссис Уилкинс.

— О, это уже сделал Доменико. Я приказала ему принести цветы сразу же, как только приехала.

— Конечно, это правильно, — слегка недовольным голосом произнесла миссис Арбитнот. — Хорошо, когда человек ни от кого не зависит и всегда знает, чего хочет.

— Да, это экономит время, — невозмутимо ответила леди Каролина.

— Но не стоит быть настолько независимой, — добавила миссис Уилкинс, — чтобы не давать возможности позаботиться о себе людям, которые этого очень хотят.

Леди Каролина, которая до этого смотрела только на миссис Арбитнот, обратила наконец внимание на ее подругу. В клубе она казалась настолько стеснительной и незаметной, что было проще простого не обращать на нее внимания, поэтому у леди Каролины осталось смутное представление об этой женщине. Единственное, что запомнилось, — это что она не смогла даже толком попрощаться, все время краснела и запиналась. Поэтому ее смелое вмешательство удивило молодую леди, а потом она удивилась еще больше, когда прежде застенчивая женщина, глядя на нее с искренним восхищением, произнесла:

— Я не знала, что вы такая красивая.

Она привыкла слышать об этом, но не так открыто и не от женщин. За свои двадцать восемь лет леди Каролина выслушала более чем достаточно комплиментов, но этот ее сильно удивил.

— Очень мило с вашей стороны так думать обо мне.

— Почему же, ведь вы прекрасны, — сказала миссис Уилкинс. — По-настоящему прекрасны, правда!

— Надеюсь, — добавила миссис Арбитнот, — вы в полной мере наслаждаетесь этим.

Бросив на нее удивленный взгляд, леди Каролина ответила:

— О да. С тех пор, как я себя помню.

— Это хорошо, — последовал неожиданный ответ. — Хорошо, потому что ваша красота довольно скоро увянет.

Леди Каролина стала опасаться, что ее соседки — женщины эксцентричные, а значит, надоедливые. Она не знала ничего скучнее, чем люди, мнящие себя большими оригиналами и пытающиеся всем это доказать. Все, что она хотела от этой поездки, — это оказаться подальше от знакомых и насладиться полным уединением. Перспектива оказаться запертой в средневековом замке на вершине холма, построенном специально для того, чтобы как можно труднее было войти и выйти, в обществе двух эксцентричных особ ее вовсе не прельщала. Она подумала, что, возможно, слишком поощряла их. В клубе подруги выглядели такими скромными и застенчивыми, что леди Каролина повела себя с ними вполне дружелюбно. Теперь она жалела об этом. Если они так легко вышли из своих раковин и отбросили смущение, значит, очень скоро они начнут претендовать на ее время и внимание, докучать своим обществом. Тогда — прощай все надежды на месяц спокойного сидения на солнышке, без того, чтобы кто-нибудь ждал ее или приставал с вопросами! Она мечтала полностью погрузиться в меланхолическое ничегонеделание, но этому мог легко наступить конец.

Мало этого — на ум леди Каролине пришла мысль о миссис Фишер. Ее трудно было не принять в расчет. Молодая женщина выехала на два дня раньше, чем собиралась, по двум причинам: во-первых, она хотела появиться в замке раньше всех и занять лучшую комнату. А во-вторых, ей хотелось избежать необходимости ехать вместе с миссис Фишер. Она не хотела иметь с этой женщиной ничего общего и не видела причины, почему у них должно быть что-то общее, даже на время.