Зачарованный апрель

Она целый день порхала и распевала, а когда увидела Меллерша за обедом, то даже позволила себе пошутить, потому что совершенно перестала бояться мужа. У мистера Уилкинса не было чувства юмора, и хотя он был способен пошутить в разговоре с клиентом, но совершенно не выносил, когда посмеивались над ним. Поэтому даже самые добродушные подтрунивания в их семье были под строжайшим запретом, однако в этот вечер Лотти чувствовала, что ей дозволено все. Она сказала Крошке, что обед можно есть из рук ее мужа, такой он чистый, и мистер Уилкинс рассмеялся вместе со всеми. Действительно, несмотря на злополучное происшествие, выглядел он прекрасно. Лотти особенно радовалась добродушию Меллерша, потому что знала наверняка, дома он не одобрил бы такого замечания, даже если бы у нее хватило смелости сделать его. Значит, они оба изменились, причем в лучшую сторону.

Вечер удался. Леди Каролина все время мысленно видела мистера Уилкинса мокрым и завернутым в полотенце, поэтому готова была простить ему любую неловкость. Это зрелище искупало все. Ни один мужчина до сих пор не представал перед Крошкой в таком виде. Она вволю посмеялась, когда осталась одна, и теперь чувствовала, что не может относиться к мистеру Уилкинсу иначе, чем с глубокой благожелательностью. Миссис Фишер была очарована его манерами, а миссис Арбитнот очаровала его самого.

При первой встрече он был слишком смущен и недоволен своей женой, чтобы как следует рассмотреть ее новую подругу, а теперь, познакомившись с ней поближе, готов был восхищаться ее скромностью и деликатностью. Хотя никто не говорил этого прямо, из разговора в Лондоне мистер Уилкинс сделал вывод, что замок Сан-Сальвадор принадлежит миссис Арбитнот, поэтому он восхищался тем, с каким тактом она уступила место хозяйки миссис Фишер (разумеется, поскольку та была здесь старшей по возрасту). Кроме того, его покорила ее застенчивость. Перед обедом он на минутку остался с ней наедине и воспользовался случаем, чтобы выразить свою благодарность за любезное приглашение. В ответ она пробормотала что-то неразборчивое, вспыхнула и умолкла. За обедом миссис Арбитнот говорила меньше всех. Мистер Уилкинс решил, что в ближайшие несколько дней они смогут познакомиться поближе и надо будет попытаться преодолеть ее застенчивость. Он был уверен, что с ней будет очень приятно побеседовать.

Попадая в какое-нибудь общество, мистер Уилкинс всегда старался хорошо зарекомендовать себя перед всеми его членами. Он отлично знал, что ничто не способствует карьере адвоката больше, чем широкие связи, и давно уже сделал соответствующие выводы. Нечего говорить, что близкое знакомство с владелицей роскошного поместья за границей никак не могло быть лишним.

Мистер Уилкинс никогда не упускал шанса, а оставшееся от отпуска время могло стать самым удачным в его жизни, если приложить усилия.

Вообще, мистер Уилкинс был крайне доволен обществом, собравшимся в замке. Если учесть, что ему никогда раньше не приходилось встречаться с титулованными особами в такой непринужденной обстановке, его состояние было вполне понятно.

Леди Каролина была еще восхитительнее, чем он мог предполагать. Светская хроника уделяла достаточно внимания ее красоте и обаянию, но он никогда бы не подумал, что леди из рода Дройтвичей окажется такой демократичной и простой в обхождении. Вдобавок, приехав сюда, он обнаружил, что перед ним открываются гораздо более широкие возможности, чем казалось сначала.

Миссис Фишер, упоминание о которой в письме он просто пропустил, сосредоточившись на леди Каролине, оказалась мечтой любого адвоката. Что может быть лучше пожилой леди, богатой и слишком увлеченной литературой, чтобы проводить слишком много времени, занимаясь делами. Меллерш видел, что произвел на нее отличное впечатление, и старался упрочить его. Даже если бы его надежды на то, чтобы стать адвокатом леди Каролины рассыпались в прах, миссис Фишер стоила того, чтобы совершить путешествие в Италию.

За обедом он обратил внимание, что леди Каролина дружески беседует с Лотти. Прошло совсем немного времени, и они оказались друг с другом au mieux[8] (мистер Уилкинс умел вовремя вставить французское выражение и очень гордился этим). Пока что большего ему нечего было желать, в особенности после того, как вопрос, который очень волновал адвоката, был благополучно решен.