Зачарованный книжник

Девушка подскочила от неожиданности, но, обернувшись, увидела, что это всего лишь Орли.

— О, ты напугал меня! — воскликнула она с ленивой улыбкой. Знакомое возбуждение зашевелилось внутри. — Нет, котят еще нет, но, боюсь, теперь уже поздно присматривать за кошкой.

— Да уж, следовало присматривать за ней пару месяцев назад, — ухмыльнулся юноша, подходя ближе. — Мы слегка опоздали.

Он стоял, пожалуй, чересчур близко, и Финистер почувствовала в нем что-то новое, нечто сродни своему собственному возбуждению. Она даже прикинула, не может ли и Орли оказаться проецирующим эмпатом?

— Тогда Киска, похоже, не очень-то переживала, — Финни подняла глаза от своей питомицы и сквозь ресницы взглянула на брата.

— Зато погляди на нее теперь, — нахмурился Орли, Слегка отодвигаясь. — Без последствий никогда не обходится.

Финистер была разочарована, ей нравилось, когда юноша стоял вот так, совсем близко, острота ситуации приятно будоражила ее. Она подлила масла в тот огонек желания, что разгорался внутри нее, и произнесла:

— Вовсе нет. Она могла бы приносить котят всего дважды в год, если б мы позаботились вовремя.

— Ты хочешь сказать, что удержала бы ее от… — Орли нахмурился. — Да нет, не может быть. Я сам видел, как у нее началась течка всего через пару недель после того, как подрос предыдущий помет.

— Течка — возможно, но котят могло и не быть, — Финни подмигнула кошке. — Мы, женщины, должны помогать друг другу, не так ли. Киска?

Кошка замурлыкала и потянулась, выпуская когти.

— Ничего себе! — воскликнул юноша. — Ты и впрямь это делаешь! А я и не знал.

Финни скорчила ему рожицу.

— А вы, мальчишки, и не должны все знать.

— Может быть, — усмехнулся Орли. — Зато мы знаем то, что на самом деле важно.

— Да? — поддела его Финистер. — И что же это такое?

— Спроси у Киски, — ответил юноша сдавленным голосом и еще чуть-чуть придвинулся.

Теперь он стоял так близко, что мог бы обнять ее за талию. Его лицо было рядом, настолько рядом, что Финни улавливала в его дыхании запах чего-то сладкого, мускусного. Она заглянула ему прямо в глаза и почувствовала, как усилилось ее возбуждение. Девушка немедленно укрепила свой ментальный щит, оставив, однако, брешь для Орли. На мгновение их мысли смешались, и Финистер задрожала. Обнаружив, что их по-прежнему разделяет расстояние в дюйм, она покачнулась вперед и исправила эту досадную оплошность.

В ответ на ее движение юноша тоже подался вперед, как если бы она была магнитом, а он — куском железа. Их губы соприкоснулись, затем снова встретились.

Глубоко внутри Финистер что-то шевельнулось и затрепетало, и все ее тело отозвалось волной приятных, но пугающих ощущений. Губы Орли снова приблизились и уже остались, ее собственные губы растаяли от этого прикосновения, да и все тело, казалось, таяло рядом с его мужским торсом. Который, кстати сказать, был сильным и твердым: Финистер чувствовала, как прижимается его грудь, его руки крепко обхватили ее, и губы девушки распахнулись навстречу новым ощущениям. Она услышала вздох юноши, и в тот же миг кончик его языка проник в ее уста. Дрожь желания сотрясла Финни, ее губы приоткрылись еще шире, язык коснулся чужого языка, по ее жилам пробежал огонь — это длилось мгновение, и еще, и еще одно…

Наконец, острота чувства стала спадать. Финистер со стыдом и удивлением обнаружила, что по-прежнему прижимается губами к чужому рту, и отступила, потупившись.

— Орли… мы не должны…

— Да нет же, должны, — выдохнул он. — Я знаю это наверняка, и ты тоже… Но, может быть, не сейчас.

— Никогда, — грустно вздохнула она, выставляя руки для защиты — но это тоже было ошибкой, потому что ее руки натолкнулись на гранит его груди и проявили неожиданную любознательность.

Что уж говорить о руках юноши — они ведь и не покидали своего места на талии Финистер.

— Когда-нибудь, моя прекрасная Финистер, — прошептал он. — Когда-нибудь.

Впервые Финни была зачарована звуком своего собственного имени.

После этого они встречались довольно часто, чуть ли не через день, затем — и вовсе ежедневно. Первые несколько раз снова явились результатом промахов Мамы и Папы. Так, Мама послала Финни к ручью надергать кореньев к обеду, а Орли появился там же по Папиному велению, чтоб собрать ботву. Они завели беседу, и не думая обниматься. Но, казалось, их тела не могут долго находиться порознь. Поцелуи повлекли за собой ласки, затем возникло желание более интимных прикосновений. Молодые люди стали встречаться в амбаре, в дровяном сарае, в конюшне — любое место годилось, чтоб исследовать души и тела друг друга — впрочем, не заходя так далеко, как им бы хотелось.

Влюбленные были так увлечены, что забыли об осторожности. У них и в мыслях не было, что кто-то из приемных братьев-сестер мог заметить их встречи, а уж тем более, донести Маме и Папе. Ведь если бы родители узнали, то немедленно положили конец этим отношениям, разве не так? И Финистер, и Орли испытывали некоторое чувство вины, но не очень сильное — как раз такое, чтоб придать их тайне щекочущую остроту.