Зачарованный странник

Хоффер молча кивнул и вышел. До университета было рукой подать. Мужчина думал всю дорогу о произошедшем в библиотеке. Девушка явно лгала, никто не терял эти номера журналов. Судя по тому, как она нервничала и несла чушь про то, что их не вернул кто-то из читателей, прекрасно зная, что ни одно издание не выносится за пределы здания, их просто не выдают. Скорее всего, нужен какой-то определенный уровень доступа. Вопрос: почему? Что в них такого важного, что лучше скрывать от простого обывателя?

В университетской библиотеке Хоффера ждало большое разочарование. Все его обаяние не помогло: пользоваться услугами этого заведения разрешалось только студентам и сотрудникам университета. Но это его не остановило: он пошел на кафедру, где тот пресловутый Бертье работал. Не может быть, чтобы они не хранили копию его диплома, диссертации и статей.

Найти кафедру ядерной физики оказалось не так-то просто: эта, по сути, лачужка была запрятана в стенах старого здания в самом дальнем его уголке. Маленький чердачный флигель, пристроенный к основному, ютился на вершине ветхой пыльной лесенки, прямо там, где уже совершенно бесстыдно облетела потолочная штукатурка. Хоффер постучал. Через несколько минут дверь приоткрылась, и за ней показалась рыжая макушка молодого человека в очках с совершенно детским лицом:

– Добрый день. Что вам угодно?

– Здравствуйте. Можно войти?

Юноша несколько смутился, но открыл дверь шире и попятился назад. Мужчина проследовал за ним в помещение с низким потолком. Старый паркет скрипнул под его ногой. Тем временем рыжий встал за стоящим напротив входа столом, словно ставя барьер между ним и гостем. Лаборант (по крайней мере, Хоффер принял мальчика именно за него) выжидательно и как-то очень покорно стоял, чуть склонив голову вниз.

– Я, кажется, не представился. Меня зовут Вильгельм Хоффер. Я научный журналист, большой поклонник современной науки и сам в некотором роде… эээ… исследователь. Меня очень интересуют работы господина Бертье. Я думаю, вам было бы приятно, – при упоминании фамилии ученого юноша залился краской и опустил голову еще ниже, – если бы я написал об этом знаменитом ученом и…

Лаборант выскочил из-за стола, подлетел к двери, просунул голову в коридор и, видимо, убедившись, что там никого нет, закрыл дверь на ключ изнутри. «Тааак, это еще что за ерунда?» – мелькнуло в голове Хоффера, но он, дождавшись, когда рыжий вернется на свое место, закончил фразу:

– И мировая общественность наконец узнает о величайших открытиях такого потрясающего человека, преступно обойденного вниманием научных кругов.

Юноша заговорил очень тихо, так что мужчине пришлось наклониться к нему через стол, чтобы расслышать:

– Ни в коем случае, ни в коем случае, – он говорил быстро и как-то по-деловому. – Мировая общественность не должна знать о Бертье ничего. И вам я лично советую про него тут так громко не спрашивать.

Он сделал паузу, затем посмотрев Вильгельму на грудь, спросил:

– Вы ведь не отсюда?

Хоффер проследил за взглядом юноши, направленным на распахнутый вырез его рубашки. «Ну конечно, он ищет медальон с лаенитом», – осенило его, и он почему-то улыбнулся рыжему, словно теперь стал личным доверенным лицом лаборанта:

– Нет, я не из Лаена. Но меня очень интересуют лаениты. Вы можете мне помочь?

– Думаю, да. Только, пожалуйста, никому не говорите о нашем разговоре и больше не упоминайте фамилию Бертье нигде, ни в каких общественных местах. Это опасно, поверьте.

– Хорошо. Но что мне нужно сделать, чтобы узнать о нем?

Лаборант взял листочек бумаги и быстро что-то написал.

– Вот. Тут все написано. Его зовут Рейвен. И он из кертов, он был другом Бертье, он все расскажет.

– Но почему вы решили меня с ним связать?

– Потому что он ждет встречи с вами и предупреждал меня, что вы должны прийти.

Хоффер нахмурился:

– Что значит ждал меня? Я не знаю никакого Рейвена.

– Он знал, что вы придете и спросите про Бертье. Просил меня привести вас к нему.

– Какого черта он знал, что я приду сюда и буду спрашивать про Бертье?! Это просто невозможно!

– Тише, тише! Не надо так громко. Все в порядке. Он шаман. Он все знает.

Мужчина пристально смотрел на рыжего юношу: в сознании смутно всплыли описания из учебников истории, в которых упоминалось, что все керты имеют рыжий цвет волос.

– Ты тоже из кертов?

– Ну конечно, – несколько удивленно ответил лаборант. – Идите и помните: все это строжайший секрет. – Предвидя вопрос Хоффера, добавил. – Рейвен все объяснит. Он даст вам то, что вам нужно. Идите.

Уже на улице, за пределами университетской территории, Вильгельм развернул клочок бумаги: «Завтра в 15.00. Соромала. Последний дом на окраине».

* * *

К бару с неочевидным названием «Розовый Ктулху» Шейла благоразумно решила подойти с черного хода, чтобы тут же наткнуться на парочку шкафообразных охранников, как бы невзначай карауливших все входы и выходы в знававшее лучшие времена двухэтажное здание на окраине порта. Однако пробраться через окно на второй этаж так, чтобы эти олухи ничего не пронюхали, для Шейлы не составило никакого труда.