Зачем быть счастливой, если можно быть нормальной?

Это самое опасное дело на свете. Это похоже на разминирование бомбы, только в роли бомбы – вы сами. Вся проблема в том, что этот уродец – вы и есть. Может, он отделился и живет, и пакостит в нижней части сада, но он делит с вами одну кровь и питается вашей пищей. Только троньте его – и покатитесь в пропасть вместе с ним.

И – просто упомяну – что это создание обожает самоубийства. Смерть – это часть его сферы деятельности.

Я рассказываю об этом так подробно потому, что в моем безумии мне стало ясно, что я должна начать разговаривать с этим существом.

Я лежала в постели, читала "Собачьи души", и голос, прозвучавший снаружи, а не внутри меня, произнес: "Поднимайся и берись за работу".

Я тут же оделась и пошла в кабинет. Растопила дровяную печь, уселась, не снимая пальто, потому что комната промерзла насквозь, и написала: "Это началось, как начинаются все важные вещи – совершенно случайно".

И с того момента, каждый день, я писала детскую книгу, которую назвала "Битва Солнца".

Каждый день я принималась за работу, без всякого плана, без сюжета, чтобы самой увидеть, что мне нужно высказать.

Именно поэтому я уверена, что творчество – это проявление здоровья. Я хотела выздороветь, и шанс на выздоровление мне дала книга.

Ничего удивительного в том, что это была детская книга. Полоумное существо, угнездившееся во мне, было потерявшимся ребенком, которому хотелось услышать сказку. Повзрослевшая я должна была эту сказку рассказать.

Так что одним из первых в новой книге само собой появилось нечто по имени Существо Из Двух Половин.

"Вошедшее в комнату Существо было расщеплено пополам как раз вдоль середины тела, так что у одной его половины был один глаз и одна бровь, одна ноздря, одна рука, одна нога, одна ступня, а другая половина была точно такой же.

Ну, почти точно такой же, потому что если Существо вас еще недостаточно впечатлило, то надо сказать, что одна его половина была мужской, а другая – женской. И у женской части была грудь. Ну, одна грудь у нее точно была.

Существо казалось живым, как человек, но какое человеческое существо может родиться разделенным надвое?

Одежда Существа была такой же странной, как и оно само. Мужская половина носила рубашку с одним рукавом и бриджи с одной штаниной, а там, где полагалось быть второму рукаву и второй брючине, одежда была обрезана и подшита. Еще на Существе поверх рубахи болталась кожаная жилетка, она была целой, и казалось, что вторая ее половина не заполнена ничем, что, впрочем, так и было.

Под бриджами, или, может быть, бриджем – а как еще назвать предмет одежды, у которого только одна штанина, а не две? – виднелся высокий носок до колена, внизу переходивший в большой кожаный полуботинок.

У этой части Существа не было бороды, но в своем единственном ухе оно носило золотую серьгу.

Другая половина выглядела не менее странно. Леди носила пол-юбки, пол-блузки и пол-шляпки на принадлежавшей ей половине их общей головы.

На ее талии, вернее, на той ее части, где должна была быть талия, висела здоровущая связка ключей. Серег она не носила, но на ее руке, более изящной, чем рука другой половины, на каждом ее пальце, красовалось по кольцу.

Выражение на обеих половинках лиц было крайне неприветливым".

[До боли напомнило книгу Клюева "Между двух стульев".