Зачем человеку Бог? Самые наивные вопросы и самые нужные ответы

Отвечая на этот вопрос, необходимо сказать о двух совершенно разных представлениях о молитве. Одно — сердечное обращение к Богу с вниманием и покаянием, совершаемое как индивидуально, так и в соединении с определёнными богослужениями. Другое — чисто обрядовое «вычитывание» молитв и правил, помянников и записок, совершение молитвословий одним только языком, без внимания — то есть лишь внешнее совершение молитвы. При этом очень важно знать условия, при соблюдении которых молитва только и может быть принята Богом.

Первое из них: прощение ближних, милосердие, отсутствие вражды к кому-либо. Сам Христос сказал: Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших (Мф. 6, 14–15). Преподобный Исаак Сирин говорил: «Молитва злопамятного — се́яние на камне»[226].

О втором условии святитель Игнатий (Брянчанинов) приводит слова преподобного Нила Сорского: «Молитвой на воздух нельзя помочь человеку»[227]. Сам святитель писал так: «До́лжно совершать молитву со вниманием и благоговением, с целью покаяния, заботясь единственно о том, чтобы эти три качества постоянно соприсутствовали молитве». «Без внимания молитва — не молитва. Она мертва! Она — бесполезное, душевредное, оскорбительное для Бога пустословие»[228].

Поэтому святитель Игнатий призывает: «В настоящее время — существенная нужда в правильной молитве, а её-то и не знают! Существенно нужно правильное понимание молитвы в наше время!»[229]

В чём причина таких настойчивых призывов? Неужели православный человек не знает, как молиться? Да, не знает. Как правило, верующий может, не молясь, постоять в храме, послушать хор, помечтать, посудить в мыслях — и с этим полным коробом возвратиться домой. Известен случай, когда Иван Грозный спросил блаженного Василия, много ли народа в храме, и тот ответил: «Двое», — а храм был полон присутствующими. Оказывается, лишь два человека молились в нём — остальные только присутствовали.

Это отношение к молитве обличил Господь: Приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня; но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим (Мф. 15, 8–9).

В реальной жизни преобладает именно такое формальное, по существу языческое отношение к молитве. В результате, довольствуясь одной словесной её оболочкой и совершением положенных обрядов, мы обманываем и себя, и того, за кого, как кажется, пришли в храм молиться.

Очень часто родные покойного ограничиваются только внешней стороной поминовения: заказывают отпевание, литургию, панихиды, сорокоусты, подают заупокойные записки, ставят свечи, дают деньги в монастыри, в храмы и т. д., а если много денег — то хоть и во все монастыри и храмы, всем батюшкам и матушкам! И считают, что делают всё необходимое.

Однако это — глубокое заблуждение. Если при этом сами не будем воздерживаться — ради любимого, родного человека — от гнева, злословия, осуждения, чревоугодия и прочего, не понудим себя к исповеди и причащению, не постараемся помочь нуждающимся, больным, — то все эти внешние поминовения, как не касающиеся духовного состояния нашей души, оказываются по сути бесплодными. Разве не ясно, что если мы о своих не молимся, то неужели другие будут это делать?

Посмотрите, как часто помянники читают не только священники, но и просто миряне. А кто же молится за тех, имена которых произносят? Откровенно пишет об этом святитель Феофан Затворник: «Если никто не воздохнёт от души, то молебен протрещат, а молитвы о болящей не будет. То же и проскомидия, то же и обедня… Служа́щим молебен и на ум не приходит поболеть пред Господом душою о тех, коих поминают на молебне… Да и где им на всех наболеться?!»[230]

Поэтому одна лишь внешняя форма поминовения, личная или богослужебная, без понуждения себя к молитве об усопшем, — является заблуждением, самообманом, пустым обрядом, оставляя душу покойного без всякой помощи. О таких «молитвах» Священное Писание прямо говорит: Ни жертвы, ни приношения, ни всесожжений, ни жертвы за грех, — которые приносятся по закону, — Ты не восхотел и не благоизволил (Евр. 10, 8); Ибо жертвы Ты не желаешь — я дал бы её; к всесожжению не благоволишь. Жертва Богу — дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже (Пс. 50, 18–19).