Зачем мы говорим. История речи от неандертальцев до искусственного интеллекта

Никола находит материал для исследования в самых неожиданных местах. Однажды она была в парикмахерской и была поражена реакцией своего стилиста на песню Адели. Обычно на музыку, которая звучит в общественном месте, обращают мало внимания, но, когда заиграла песня Адели, мастер сказала что-то вроде «боже, как мне нравится эта вещь, она рассказывает о моих переживаниях, она как будто рассказывает о моей жизни».

Чтобы узнать, как музыкальные продюсеры усиливают чувство интимности в поп-музыке, Никола исследовала хит Адели Someone Like You ^{267}. Эта песня в 2011 году стала самым продаваемым синглом в Великобритании и получила премию «Грэмми» за лучшее сольное исполнение поп-музыки. Слова песни очень эмоциональные, они передают автобиографическую историю о женщине, которая смирилась с расставанием. Адель поет под простой аккомпанемент фортепиано, который постепенно становится все более интенсивным. Но секрет проникновенного звучания кроется в том, чтобы заставить слушателя почувствовать, будто Адель физически находится рядом. Естественно, когда кто-то находится близко, эмоциональные реакции человека усиливаются. Чтобы этого достигнуть, музыкальный продюсер располагает микрофон очень близко к певцу, а затем применяет эффект звуковой компрессии. Это усиливает самые тихие места в песни таким образом, что можно услышать даже незаметные звуки, например дыхание певца ^{268}

. Здесь требуются художественные ухищрения, потому что подвергшееся компрессии пение — это не совсем то, что мы услышали бы, если бы Адель пела без микрофона. Если в начале эпохи звукозаписи делались попытки точно отобразить голос певца, то в последние 50 лет продюсеры, наоборот, стараются его улучшить. И даже то, что воспринимается как берущее за душу пение, как в Someone Like You, на самом деле представляет собой гиперреальную постановку. Однако, как и в случае с другими аспектами современного звукового дизайна, это работает, только если слушатель не осознает акустического мошенничества.

Голос Адели в балладе, подобной Someone Like You, нуждается в компрессии, чтобы она могла полностью использовать свои вокальные способности. Если противопоставить начало и конец этой записи, становится очевидным резкий контраст в пении между задумчивым началом и тем, как Адель резко усиливает звучание в конце. И все же финальная часть записи звучит ненамного громче начала из-за использования компрессии.

Получившиеся в результате близость и интимность могут внезапно бросить в дрожь. Никола Диббен объясняет, что если произвести беспристрастный анализ невероятного вокала Джарвиса Кокера, то окажется, что он «как ни странно, отвратителен». Альбомы в стиле брит-поп, которые Кокер записал с группой Pulp в 1990-е годы, рассказывают о запретной любви, вуайеризме и сексе. Когда Кокер поет о любовной связи в песне Pencil Skirt, его пение полно утрированных звуков, производимых губами, языком и дыханием. Такой акустический «крупный план» помещает слушателя вплотную к певцу, когда он говорит: «Давай ложись у стены и смотри, детка, как исчезает моя совесть». Так голос превращает слушателя в извращенного участника процесса.

Джарвис Кокер и Адель очень умело играют на чувстве близости, которое им дает микрофон, но есть и те, кто, возможно, идет еще дальше. Таких звезд, как Мэрайя Кэри и Уитни Хьюстон, а также многих конкурсантов программ, подобных Pop Idol, обвиняли в том, что они «перестарались с душевностью» — использовали слишком много словесной гимнастики и чрезмерных эмоций. В некоторых случаях результат оказывался комическим. Например, интерпретацию национального гимна США в исполнении Кристины Агилеры на Супербоул в 2011 году стоит посмотреть онлайн. Как написал на сайте Huffington Post Джон Эскоу, «певцы, подобные Агилере, которые, несомненно, обладают замечательным вокальным инструментом, похоже, просто не знают, когда остановиться, и превращают каждую песню в олимпийское состязание, потому что они высасывают из нее душу. Как будто для того, чтобы доказать свою искренность, им нужно в каждом отдельном слове проявить все возможные его качества». Желание победить на телешоу талантов и стремление к тому, чтобы песня удерживала внимание слушателей в этом полном отвлекающих моментов мире, привели к чересчур утрированному исполнению, от которого, по моему мнению, просто устаешь. Но может быть, сейчас я напоминаю тех, кто жаловался на первых популярных певцов, и это знак, что я отстал от моды ^{269}

.

Когда мы говорим о том, как технологии изменили голос, важно не упустить из виду один аспект, меньше связанный с технологическими нововведениями, — влияние подражания. Появление огромных музыкальных библиотек, таких как Spotify, вынуждает начинающих певцов тоже изменять голос. Фанаты слушают кумиров снова и снова, чтобы подстроить собственные голоса под голос своего музыкального героя или героини.