Зачем нам стыд? Человек vs. общество

Стыд наиболее эффективен, если поведение виновника разительно отличается от ожидаемого. Чем меньше разрыв, тем слабее стыд. Многих американцев шокировало, что руководители корпорации AIG, получившей в 2008 году $85 млрд государственных вливаний для спасения от банкротства, оттянулись на роскошном калифорнийском курорте на полмиллиона долларов, проведенных по статье служебных расходов. Общественность не просто сочла себя в этом случае жертвой (как-никак AIG растратила деньги налогоплательщиков). Было очевидно, что $150 000 на питание и $23 000 на спа-процедуры – это очень далеко от сколько-нибудь приемлемых затрат на подобные услуги. Разрыв между наблюдаемым и желаемым поведением оказался огромным, тем более в свете спасения за счет государства.

Заметное расхождение реальности и ожиданий делает стыд особенно эффективным инструментом повышения явки избирателей. Огромное большинство американцев считают обязательным для себя участвовать в голосовании. (В ходе исследования 89 % из более чем 2000 респондентов были по большей части или совершенно согласны с утверждением, что голосовать всегда – это гражданский долг.) Однако на деле регулярно голосует меньшая часть. (Исключение составляют выборы президента: в 2008 году явка составила 62 %, а в 2012‑м – 58 %.)

Напомню об эксперименте, в ходе которого письма, заставлявшие избирателей чувствовать себя виноватыми из-за пренебрежения гражданским долгом, повысили явку на 4–6 %. При проведении другого подобного эксперимента 180 000 зарегистрированных избирателей штата Мичиган были разбиты на несколько групп, для каждой из которых был составлен отдельный текст. В одном письме приводилась история посещения выборов адресатом и его соседями с обещанием, что после предстоящего голосования будут присланы обновленные данные. Этот текст оказал самое значительное влияние на явку – она возросла на впечатляющие 8 %. (Обычно единичное письмо, каким бы оно ни было, не увеличивает явку избирателей больше чем на 1 %.) Публичность стала залогом наивысшей активности избирателей и сработала лучше чувства вины{100}.

Следующий вопрос: на кого публичность действует сильнее – на людей, которые прежде голосовали, или на тех, кто пренебрегал своим гражданским долгом. Ответ на него дало еще одно исследование. Жителям Холланда в Мичигане и Монтичелло в Айове были разосланы открытки с сообщением, что имена людей, которые придут на избирательные участки, будут опубликованы в местной газете, а жителям города Или в Айове – что будут обнародованы имена непроголосовавших. Явку повысили как угроза стыда, так и обещание признания, однако признание подействовало в большей степени на «активных избирателей» – участвовавших по крайней мере в двух из трех предыдущих выборов. А вот страх стыда одинаково стимулировал как активных, так и недобросовестных избирателей, голосовавших только один раз или ни разу{101}. (Нужно отметить, что «после целого ряда обращений лиц, ответственных за проведение выборов, с сомнениями по поводу публикации имен избирателей в газетах» – лишнее доказательство того, что эффективное не обязательно приемлемое, – исследователи решили отказаться от публикации. Однако это решение было принято уже после выборов.) Стыд действует сильнее, когда реальное поведение значительно отличается от желаемого.

Навык № 3: стыдить за то, что формально не наказуемо

Особенно целесообразно использовать стыд для противодействия таким нарушениям, которые не караются более суровым или юридически оформленным наказанием. При наличии законных санкций – например, если бы в США действовал закон, делающий участие в выборах обязательным (как в Австралии), – не понадобилось бы поднимать общественность, растрачивая ее пыл на то, чтобы стыдить нарушителей. И сама общественность считала бы это пустой тратой времени. Один техасец снял на камеру, как сосед уродует его машину, и, не ограничившись использованием видео как доказательства в суде, выложил запись в Интернет. Зачем было обнародовать это преступление, еще больше позоря соседа? Пострадавшему не нужна была помощь общественности, чтобы добиться наказания виновного, – с этим прекрасно справилась система права.