Зачем нужны университеты?

Чтобы не дать возможность этому бессмысленному жаргону стать единственным словарем публичного обсуждения таких вопросов, стоит подчеркнуть (как я сделал ранее, в главе IV), что «гуманитарные науки» – это собрание различных способов отношения к памяти о человеческой деятельности в ее величайшем богатстве и разнообразии. Попытка углубить наше понимание того или иного аспекта этой деятельности – разумное и осмысленное выражение методичного человеческого любопытства, а потому и самодостаточная цель, если только это выражение имеет в данном контексте какой-то смысл. Если представленные основные принципы не изменить, ученые из британских университетов будут тратить меньше времени и сил на такие попытки и больше – на работу в роли торговцев, которые будут ходить с вульгарными переделками своих все более рыночных «продуктов» от одной двери к другой. Никогда не поздно попытаться предотвратить этот исход.

X. Ставка Брауна [49]

1

В большинстве первоначальных ответов на Доклад Брауна была, судя по всему, упущена его главная мысль. Его предложения обсуждались почти исключительно в аспекте «повышения платы за обучение». В основном анализировалась та сумма, которую выпускники могли бы платить, и то, какие социальные группы выиграют или, наоборот, потерпят ущерб, если сравнивать с ныне действующей системой. Иными словами, обсуждение было сосредоточено на достаточно узком вопросе возможных финансовых следствий для индивидуального студента, и здесь необходимо признать, что отдельные детали предложенной Брауном системы частичного покрытия выпускниками платы за обучение являются, если принимать его посылки, улучшением теперешней структуры, весьма неоднородной по своему составу.

Однако в докладе предлагается намного более фундаментальное изменение способа финансирования университета, чем можно было бы подумать по этому исключительному вниманию к порогу дохода или ставкам выплаты. По существу, Браун утверждает, что мы больше не должны думать о высшем образовании как об обеспечении общественным благом, определяемом суждением специалистов из сферы образования и финансируемом в основном государственными средствами (хотя в последние годы их и дополняла относительно небольшая составляющая платы за обучение). Вместо этого мы должны думать о нем как о слегка регулируемом рынке, на котором единственным владыкой выступает совершаемый студентами потребительский выбор, определяющий то, что предлагается поставщиками услуг (т. е. университетами). Единственная наиболее радикальная рекомендация в докладе, значительно отстоящая от остальных, – это почти полный отказ от сегодняшней блочной субсидии, предоставляемой правительством университетам для покрытия расходов на преподавание и составляющей в настоящее время около 3,9 млрд фунтов стерлингов. Это будет не просто сокращение, пусть даже драконовское, это сигнал к переопределению высшего образования и отказу государства от роли главного игрока, несущего за него финансовую ответственность.

Вместо этого Браун хочет, чтобы университеты привлекали студентов на конкурентном рынке: государство будет в определенной мере субсидировать покупательную способность этих клиентов, особенно если они в будущем не получат действительно хорошо оплачиваемой работы, однако механизмы, которые будут по большей части определять, чему и как учат университеты, а в некоторых случаях и само их существование, сведутся к потребительскому выбору. Конечно, мы обнаруживаем несколько благонамеренных намеков на «гарантию качества» и «защиту общественного интереса», также в докладе есть неплохие идеи о том, как сгладить некоторые из наиболее суровых финансовых последствий этой схемы, которые скажутся на студентах из менее обеспеченных слоев. Но самое главное здесь – это не подробности обсуждаемой финансовой структуры, а характер рассуждения, которым она оправдывается. Предлагается привести работу британских университетов в соответствие с принципами теории совершенной конкуренции.