Зачем смерть давала шанс (СИ)

— То-то и оно, что носится, не сидится ему на одном месте. Несколько дней лежал, а потом не выдержал, стал скакать на одной ноге, пока я не вижу. Делать нечего, пришлось дать ему костыли, а то он и другую ногу сломал бы.

— Да эти чертята на одном месте не усидят, это точно.

— Вот то-то и оно, что не сидится им. А вчера знаешь, что он учудил?

— Откуда мне знать я только, что приехал.

— А ты послушай. Прихожу я вечером домой с работы, а этот чертенок сидит на лавке и здоровой рукой чистит рыбу. Я у него спрашиваю, ты где ее взял, а он мне отвечает: — Ну если не ты ее принес, то она наверное сама пришла, лежу, — говорит, — тихонько на кровати, слышу рыба плещется где-то, встал, посмотрел, а тут пол тазика рыбы стоит у дверей, мне так захотелось свежей рыбки, что я не утерпел, и, дай думаю почищу к твоему приходу, помогу, а ты вернешься и пожаришь ее.

— Так ты что, действительно не приносил? А откуда же она взялась? — удивился теперь Егор.

— В том то и штука, что ее никто не приносил. Вот посмотри на этого сорванца. Это он, когда я ушел после обеда на работу, оделся и, костыляя, ушел на речку. С раненой рукой, в гипсе на одной ноге спустился вниз к речке, пешней прорубил старую прорубь, наловил рыбы и к моему приходу вернулся домой. Я прихожу, а он спокойно сидит на лавке, и невинными глазами смотрит на меня, а сам в это время чистит рыбу.

— И что ты из этого трагедию закатываешь? Все равно ты его не удержишь на одном месте. Ты ведь не станешь его привязывать к кровати? А ему если будет слишком больно, он и сам ляжет на кровать и будет лежать. Ведь так, Антоха? — подмигнул он Антошке.

— Только вы меня понимаете, дядя Егор, — начал жаловаться шутливо ему Антон, — а дед все твердит мне надо лежать, да надо лежать. Я и так все бока отлежал. Скучно ведь дома одному.

— Ну, раз тебе скучно, то я завтра же зайду в школу и возьму для тебя домашние задания. Будешь самостоятельно готовиться дома, чтобы не отстать от учебы. А то, чего доброго, еще на второй год останешься.

— А я, — добавил Егор, — по выходным буду присылать Мишку, будете вместе готовиться, нечего ему бегать по деревне, воробьев гонять.

Все дружно рассмеялись, и разговор плавно перешел в другое русло. Егор в шутливом тоне рассказал, что когда приехал домой, то от усталости рухнул на кровать, и ему всю ночь снилось, как волки воя и скуля, разбегаются во все стороны от него, а он как не старается, не может в них попасть.

Антон слушал его очень внимательно, а когда наступила пауза в разговоре, смущенно спросил:

— Дядя Егор, а вы можете мне ответить, почему мне не снятся сны. Мне кажется, что я только усну, а уже надо вставать?

— Тебе что, правда, ничего не снится? — с недоверием спросил Егор.

— Правда. Только один раз, и то я не знаю, сон это был, или это наяву со мной случилось я, никак не пойму.

— Что же тебе приснилось такое, что ты понять не можешь?

— Это приснилось мне в тот день, когда я лежал на крыльце, — и Антон рассказал им о том, как его маленького бросили в реку, и как ему было страшно, и как он плыл в темноте на дереве и боялся утонуть.

Выслушав его рассказ, Тугай с Егором переглянулись между собой, но ничего не сказали, каждый, думая о чем-то своем.

— Ну и, что вы молчите, как в рот воды набрали, — не выдержав затянувшейся паузы набросился на них Антон, — объясните мне: сон это или нет?

— А ты, Антоша, хорошо помнишь тот момент, когда лежал на крыльце? — сосредоточенно о чем-то думая, спросил его Егор.

— Я хорошо помню только, когда дрался с волками, — потом, подумав, прокручивая в голове те страшные моменты, добавил, — помню, как полз, потом начал спускаться с кручи и все, ничего не помню. Следующее, что я запомнил так это мой сон и, что самое главное, сон показался мне каким-то настоящим, что ли. Потому что я помню все в подробностях. Потом до меня донесся голос тети Наташи, но уже как-то смутно, вроде как будто издалека она тихо-тихо звала меня. Но ее тихий голос перебивал жуткий, страшный вой волков, такого воя, я еще никогда не слышал. Это все, что я помню. Потом я проснулся уже в доме на кровати.

— Знаешь, Антошка, что я тебе на это скажу, — начал Егор. — Я склонен считать, что это все-таки сон. Пойми, когда, как ты говоришь, лежал на крыльце, и к тебе подбежала тетя Наташа, мы все находились недалеко от дома. По всей округе стояла тишина, и только лед потрескивал на реке от сильного мороза. Я считаю, что это все-таки кошмарный сон, потому что ты сильно ударился головой о камень. Люди в таком состоянии часто бредят, а когда приходят в себя, то думают, им снился сон. Я, конечно, не психолог, но думаю, что это было именно так. Ты вот что, постарайся всю эту чепуху выбросить из головы, и не думай больше об этом. Все будет хорошо, провалится мне на этом месте, если я вру, — закончил он шутливо.

— Ты кончай давать такие клятвы. Нам, что потом, пол за тобой перестилать? — поддержал шутку Тугай, но по его виду можно было догадаться, что ему совсем не до шуток.