Зачем тебе любовь?

Вот и сейчас белая неоновая «звезда по имени солнце» не ослепила ее, но и не согрела. Вода проникала во все самые заветные уголки и потаенные отверстия, ласково омывала Ленкино податливое тело, заботясь о неге его и покое. Губы напряглись и зашептали: Остаться лишь в одеждах Евиных и в воду медленно войти, и плыть на ощупь, неуверенно, то на спине, то на груди. Одна совсем, вся беззащитная, вся в стиле «ню», вся без всего, водой озерною омытая, не понимая, отчего она со мной такая нежная и бережная, почему? И мгла холодная, безбрежная, зачем так тянет в глубину, туда, где рыбы полосатые на страже вод своих стоят...

– Ты там не утонула? – Услышав бодрый голос Серого, Ленка вздрогнула и очнулась.

– На страже вод своих стоят... На страже вод... – вертелось у нее на языке. А что же дальше?

Ленка давно перестала записывать чьи-то ненавязчивые диктовки, и они все реже снисходили к ней, и то лишь какими-то короткими обрывками фраз, образов, сновидений, но все так же волновали ее, возникая, как и прежде, не к месту и не ко времени.

– Открыть глаза пошире надо бы и ничего не пропустить, себе назло, себе на пагубу быстрее, дальше, глубже плыть... и лечь на дно подводной лодкою и стать бесшумною как тень... и верить, что в глубины топкие прорвется луч... и вспыхнет день...

Когда она, завернутая по горло в огромное, как простыня, полотенце, вышла наконец на сушу, Серый уже колдовал над кофе. Хотя что там было колдовать? Кофе растворимый, чайник электрический, сахар кусковой, стаканы граненые, а вода и тем паче – дармовая. Но все, что бы Серый ни делал руками, производило на Ленку неизгладимое и ни с чем не сравнимое впечатление. Ему удавалось превратить в настоящее искусство даже пустячный процесс приготовления обыкновенного бутерброда. Правда, сам Серый вряд ли отдавал себе отчет в том, какой эффект он производит, но Ленке это не мешало тихо шалеть от его отточенной уверенности и непонятно откуда взявшегося аристократизма.

– Который час? – спросила она, машинально взяв со стола бутерброд, состоящий из крекера и сыра.

– Седьмой, – коротко ответил Серый.

– Еще так рано?

– Кому как.

– Ты выспался? – заботливо поинтересовалась Ленка.

– Еще бы.

– Хороша я вчера была, да?

– Хороша.

Разговор напоминал утреннюю ленивую перепалку двух супругов, недавно справивших серебряную свадьбу.

– Прости меня, – виновато улыбнулась Ленка.

– За что?

– За вчерашнее.

– Мне не за что тебя прощать.

– Нет, есть, – настаивала Ленка.

– Давно ты так пьешь? – задал вопрос Серый, размешивая в ее стакане сахар.

– Не очень.

– Есть повод?

– Есть.

– И как его зовут?

– Что ты имеешь в виду?

– Но не на ровном же месте ты так...

– Типа, очередная несчастная любовь?

– Типа, да.

– Не дождетесь! – Ленка неожиданно схватила со стола нераспечатанную пачку сигарет и запустила ею в Серого.

Он поймал ее на лету и, словно еще не веря своей удаче, преувеличенно аккуратно вернул целую и невредимую пачку на стол. Ленка никак не прокомментировала его явные жонглерские способности, но зато сразу вся как-то сникла и почти равнодушно спросила:

– Ты все еще куришь?

– Практически нет.

– Как сердце?

– Ничего.

– Как здорово мы здесь встретились, правда?

– Да.

Они еще какое-то время перекидывались ничего не значащими фразами, а потом молча принялись за кофе.

За окном стало заметно светлее. Послышался легкий, словно мышиная возня, шорох, и вскоре первые крупные капли дождя медленно заскользили по стеклу.

Ленка прервала молчание:

– Отчего ты мне никогда не позвонишь?

– А ты бы этого хотела?

– Почему бы и нет?

– Не знаю, не думал об этом.

– Мы могли дружить. – Ленка притворно закашлялась и, прикрыв рукой улыбку, прямо посмотрела ему в глаза.

– Ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной? – совсем уж по-глупому спросил он.

– Верю! – гордо сказала она и добавила: – Особенно после золотого гвоздя.

– Какого гвоздя? – не понял Серый.

– Книжки читать надо, – усмехнулась Ленка. – У Андре Моруа в «Письмах незнакомке» есть такое понятие – золотой гвоздь дружбы. Им скрепляют длительные, сползающие в любовь отношения мужчины и женщины, которые этой самой любви боятся как огня.

– А поподробней можно? – заинтересовался Серый.

– Ну трахнуться им надо один разок, понимаешь? – занервничала Ленка. – Забить, так сказать, этот чертов гвоздь дружбы, чтоб снять вопрос взаимного томления навсегда.