Зачем тебе моя боль

В двух словах о доме деда — в одной книге, не помню, кто автор, я прочла, что доказательством бездумной роскоши является золотой унитаз в туалете богача. Так вот — у Энайи Дархау золотого унитаза никогда не было, но обстановка в его жилище мной охарактеризовывалась только одним словом — показуха.

— По-моему я просил приехать к моему юристу, — по своему обыкновению произнес дед, не здороваясь. Я прошла через все помещение и уселась на маленький кожаны диванчик.

— Здравствуйте, мастер, очень рада вас видеть, — я лучезарно улыбнулась, откровенно давая понять, что не испытываю тех эмоций, о которых говорю, просто напоминаю деду о правилах приличия.

Дед недовольно сморщился и произнес:

— Осмелела, как замуж выскочила. Думаешь, он будет тебя защищать?

Я закинула ногу на ногу, вконец обнаглев.

— Смею заметить — не выскочила, а удачно продали. И да, пока что так и было.

Энайя Дархау… ничего не ответил на это. Он только вздохнул и зашелестел бумагами на столе.

— Подпиши кое-что, — в мою сторону была придвинута папка с файлами. — Здесь то, что я могу передать тебе уже сейчас. Остальное — в завещании.

Я полистала содержимое. Да, негусто — пакет акций в какой-то мелкой финансовой компании, сеть аптек «Таблетка», немного недвижимости за городом, ателье и пара продуктовых магазинов. Стоп, ателье.

— А это, случайно, не то ателье…

— Да, Маргарита меня попросила, — отстраненно пробормотал дед, словно над чем-то задумался. Я лишь удивленно склонила голову и продолжила читать. Дарственная содержала множество пунктов, но кое-что дублировалось из брачного договора. Это имущество в случае моей смерти отходило, опять же, доверенному лицу деда или моим детям, но никак не моему мужу или родителям.

— Это все и было ценой за годы моих мучений? — спросила я в лоб, глядя Энайе прямо в глаза. Вопрос ему не понравился, но еще больше не понравился мой тон.

— Альена, я дал тебе гораздо больше, чем ты думаешь. Да, пока что это лишь мелкие фирмы с небольшой доходностью, но научившись ими управлять, ты сможешь взяться за куда более серьезные проекты. Ты просто не готова сейчас взвалить на себя такую ответственность.

— У меня на это есть муж, — усмехнулась я. — Пускай он и решает, что с этим со всем делать.

— Ничего с этого не имея? — дед откинулся в кресле, торжествующе улыбаясь. Никак думает, что смог загнать меня в ловушку. Нет, дорогой родственник, второй раз я в нее не попаду по своей глупости. — Я сомневаюсь. Напомню, ваш брак лишь фикция. Мне нужно было кое-что от клана, Картеру нужна была ты для исполнения роли жены. Все по-честному. Вряд ли он что-то станет для тебя делать за спасибо.

Вот как ты заговорил. Почувствовал, что личная рабыня ускользает в чужие руки, поэтому пытаешься очернить Картера в моих глазах. Не выйдет по одной простой причине — чернее черного просто не бывает.

— А когда-то вы мне называли совершенно другие причины, мастер, — ядовито улыбаясь, напомнила я. — Или все была ложь, от начала и до конца?

Старый интриган и комбинатор на то и Энайя Дархау, чтобы никогда не раскрывать свои карты до конца.

— Кто ж тебе признается, — теперь я знаю, в кого у меня такая улыбка. — Тем более — каждый выполнил свои обязательства перед другим — так в чем проблема?

Проблема была одна — слишком много умных людей на один квадратный метр. И каждый подозрительно вглядывался в карты другого и думал о том, как ему лучше выйти из игры без потерь.

— Не думаю, что это имеет смысл, — произнесла я, поднимаясь. На стол к деду лег подписанный экземпляр, второй я прихватила с собой. — Если хотите знать — я почти что счастлива. В кои-то веки до меня есть кому-то дело не корысти ради.

Глава 14

Жизнь проживаем мы в борьбе

Порой жестоки и грубЫ,

Нас оставляют не в себе

Превратности судьбы…

— Альена?

Я сидела в кафе в центре города, сжимая в руках чашку горячего какао. На улице совсем похолодало и выпало много снега, как раз в тот день, когда я отправилась инспектировать свое практически бесполезное, если не сказать хлопотное, наследство. Надо сказать, когда дед говорил о малой прибыльности этих предприятий, он немного преувеличил. Все они, кроме ателье, оказались на грани банкротства. С одной стороны, я понимаю, для чего это все сделано — Энайя хочет от меня активных действий по поднятию с колен того, на что ему просто было жаль собственного внимания. Но с другой — дед явно что-то задумал, иначе не простил бы мне ни моих дерзких слов, ни ухода без его разрешения. Все чаще мне стали закрадываться в голову мысли, что нужно поговорить с отцом. Быть может, он сможет хоть как-то прояснить ситуацию.

Набегавшись и придя к неутешительному выводу, что я совершенно не знаю, как быть с нерентабельными предприятиями, я плюнула на все и зашла погреться в кафетерий, а заодно и поужинать. Голос за спиной застал меня врасплох в тот момент, когда я, в принципе, уже собиралась выдвигаться в последнюю точку своего маршрута — к Маре.