Зачем убили Сталина? Преступление века

Тогда все газеты писали о том, что президент Трумэн ставит перед американскими физиками задачу создать «сверхбомбу» — так называемую «водородную». «Обычная» атомная бомба служила бы ей «запалом», создающим «звездные» температуры, необходимые для реакции синтеза гелия из тяжелых изотопов водорода Н₂ — дейтерия, и Н₃ — трития. Сам физический принцип сверхбомбы секретом не был — о нем писал, например, том 3-й 2-го издания Большой Советской Энциклопедии, подписанный в печать 17 мая 1950 года. Там же, на странице 434, сообщалось, что: «Американские поджигатели войны пытаются угрожать СССР и странам народной демократии этой водородной бомбой еще до ее осуществления…».

Сложность была в том, что водород и его изотопы — газы с ничтожной плотностью, которая становится приемлемой лишь в жидком водороде. А жидкий водород — это температура почти абсолютного ноля, это космический холод, который на Земле так просто не обеспечишь.

Над термоядерной бомбой активно работали не только в США, но и — без огласки — в СССР. И вот сержант Лаврентьев в 1949 году пишет письмо на имя Сталина, где заявляет, что знает, как сделать водородную бомбу. Сегодня это выглядит невероятным, но после того, как с соображениями сержанта ознакомился специально присланный в его часть подполковник инженерной службы Юрганов, Лаврентьева направили в Москву — сдавать экзамены на физический факультет МГУ. Его принимали в ЦК, им интересовались всерьез, и сержант того стоил!

Чтобы читатель понял, что это было действительно так, я сообщу следующее… В основу первой советской водородной бомбы РДС-бс, испытанной 12 августа 1953 года, было заложено три основополагающие идеи, две из которых принадлежат А. Д. Сахарову, а третья выдвинута В. Л. Гинзбургом. И за свое предложение использовать в качестве термоядерного горючего твердый дейтерид лития-6 Гинзбург после испытания РДС-бс получил орден Ленина.

Но эту же идею, которую лучшие умы советской физики резонно ставили себе в великую заслугу, совершенно независимо от всех — пусть и позднее, чем «корифеи», — высказал юный Олег Лаврентьев! И он же впервые сформулировал одну из ключевых идей, касающихся управляемого термоядерного синтеза!

Так вот, Берия сразу заинтересовался бывшим сержантом, ожидал от молодого студента-физика многого, заботился о его быте и профессиональном росте, лично встречался с ним.

К слову, и молодой Андрей Сахаров вышел на широкую дорогу не без внимательного и чуткого к себе отношения Берии — впервые в его кабинете он оказался как раз вместе с Лаврентьевым.

Чтобы закончить историю Лаврентьева, скажу, что московский клан «элитных» физиков увидел в перспективном юноше будущего опасного конкурента, и как только Берия был устранен, физика Лаврентьева быстро спровадили в Харьков, в Украинский физико-технический институт, где он стал-таки доктором наук и сделал в области управляемого синтеза немало. Но и сегодня научные заслуги бывшего протеже Берии более признаны на Западе, чем у нас,

ДА, БЕРИЯ, с его чутьем на новое, с его интересом и тягой к знаниям, с его интересом к талантливой молодежи, мог лучше кого-либо другого воспринять идеи Сталина о новом всесторонне образованном гражданине как главной гарантии крепости и исторических перспектив нового общества.

И если бы Сталин решил оставить еще и пост Председателя Совмина СССР, то наиболее удачной заменой ему мог бы стать именно Берия. В том числе и поэтому именно о Берии после смерти Сталина и смерти самого Берии было написано особенно много гнусных, лживых мерзостей. Как, впрочем, и о самом Сталине.

Был бы неплох Берия и как полный сменщик Сталина — в случае смерти Сталина. Но особенно эффективной могла бы стать связка: «Сталин — Председатель Президиума Верховного Совета СССР, и Берия — Председатель Совета Министров СССР».

«Партийной» же «пристяжной» мог бы стать Маленков.

Осенью 1952 года Сталин — как я понимаю — не был еще готов к такому развитию ситуации и преемника в Берии не видел. Но это не значило, что он с какого-то момента не пришел бы к такой мысли. Более того, он мог прийти к ней достаточно скоро. А это само по себе было бы смертельно опасно для всех тех внешних и внутренних сил, которым Сталин и социализм были костью в горле. И принципиально не исключенный вариант высшей связки «Сталин — Берия» также заставлял антисталинские и антисоциалистические силы торопиться.

При всем при том именно на Берию уже давно взваливают тяжкое обвинение в умысле против Сталина, и сегодня эти нелепые обвинения получили новый импульс в книге Николая Добрюхи «Как убивали Сталина». Они, эти обвинения, действительно нелепы — как ни посмотри, о чем еще будет сказано.