Зачем убили Сталина? Преступление века

В предоставлении гражданам возможности выбора из нескольких кандидатур, выдвинутых различными общественными организациями, Сталин видел противовес усиливающейся «партоплазме» — партийной и беспартийной. Однако в 1937 году сопротивление разложившейся части партийно-государственного и хозяйственного руководства проявилось так явно, эта «элита» обнаружила свое подлинное лицо так очевидно, что в том же 1937 году Сталину и сталинскому «ядру» партии пришлось прибегнуть к масштабным чисткам.

Я пишу книгу не о 1937–1938 годах, и поэтому ограничусь здесь лишь этим интегральным выводом, сказав далее, что хронологически чистки в партийно-государственном руководстве совпали с чистками в армии, вызванными заговором Тухачевского, а также с масштабными превентивными мерами против потенциальной «пятой колонны», в том числе — в народных «низах». Но при несомненной системной связи этих трех репрессивных чисток друг с другом лишь чистка «элиты» была связана с неудавшейся идеей Сталина об альтернативности выборов в органы Советской власти.

Я убежден, что Сталин был твердо намерен вернуться к этой идее перед следующими выборами — в декабре 1941 года. Однако в том декабре было не до выборов, как и в целой веренице последующих декабрей.

Первые послевоенные выборы в Верховный Совет прошли в 1946 году, следующие — 12 марта 1950 года. И они были тоже безальтернативными. В бюллетенях стояла фамилия лишь одного кандидата, и весь выбор избирателей заключался в том, оставить ли ее в бюллетене или вычеркнуть ее.

По тому времени отказ от альтернативности выборов был вполне разумным решением. С одной стороны, страна напрягала все силы для того, чтобы поскорее преодолеть разруху, и надо было обеспечивать максимальное единение всех. С другой стороны, жилось многим тяжело, не все понимали, что впереди не худшее, а лучшее, мало кто знал о вынужденно больших расходах на такие оборонные проекты, как атомный, ракетный, на создание реактивной авиации и новой электроники… И это недовольство могло сказаться на результатах выборов так, что вместо единения в обществе мог получиться «раздрай».

Однако в марте 1955 года предстояли новые выборы. И к ним должна была подойти страна, качественно отличающаяся от страны в 1950 году! Причем впервые к урнам должны были прийти молодые избиратели рождения 1937 года. Они, их старшие товарищи, их повзрослевшие отцы-победители уже могли вполне осознанно выбирать из нескольких кандидатур, выдвигая во власть действительно наиболее достойного.

В «безальтернативном» бюллетене прибегать к ручке было необязательно — если ты голосовал «за», то было достаточно просто опустить бюллетень в урну.

При «альтернативном» варианте использование ручки было обязательным — так или иначе надо было кого-то вычеркивать.

И это сразу исключало автоматическое избрание в депутаты Верховного Совета высоких партийных, советских и хозяйственных руководителей. Их могли избрать — если они имели не дутый, а настоящий, заработанный ими авторитет в массах, а могли и не избрать.

Но если бы первый секретарь райкома или обкома партии или председатель райисполкома или облисполкома оказался бы забаллотированным, то уж это-то автоматически означало бы их изгнание из власти. Да и хозяйственным руководителям, баллотировавшимся в Верховный Совет СССР, в этом случае тоже жить стало бы неуютно.

Пока на дворе был 1952 год, до выборов было далеко, и трудно было сказать наверняка — какую позицию займет Сталин в отношении их возможной альтернативности. А вот предполагать кое-что на сей счет «партоплазма» могла.

И вряд ли ее эти предположения радовали.

А СТАЛИН старел… До дряхлости было, впрочем, еще далеко, да такие люди, как Сталин, и не дряхлеют в буквальном смысле этого слова — они обычно и в глубокой старости сохраняют ясность мысли, если только их очень уж не подводят сосуды головного мозга — как это вышло у Ленина.

Однако Сталин уставал, уставал всё более, и все в руководящей Москве это знали и понимали. И поэтому вопрос о преемнике не возникать так или иначе не мог. Уже скоро в самые партийные «верхи» должен был прийти целый отряд вполне молодых — для такого уровня — руководителей, новых секретарей ЦК. Но в реальном масштабе времени все они были фигурами второго плана. Лишь с течением времени кто-то из них мог обрести нужные качества главы государства, к тому же определенный срок был необходим для того, чтобы умножилась и окрепла новая молодая поросль энтузиастов социализма, которая могла бы молодого лидера государства подкрепить и поддержать. При наличии в обществе такого массового слоя и требования к лидеру могли бы быть не такими высокими, какие их предъявила эпоха к самому Сталину.

Для всех, кто владел информацией и был знаком с ситуацией в «верхах», это было достаточно очевидно. Что не было очевидным — так это кандидатура преемника.