Зачет по выживаемости

Страж заскользил над самой водой к восточному побережью, где среди песчаных дюн замер грузовой зонд. Страж несся над океаном как огромный болид, совершенно не обращая внимания на сопротивление атмосферы, с грохотом рассекая воздух и оставляя после себя мутный инверсионный след. Семь тысяч километров он прошел за двадцать минут, подняв под собой в океане огромную расходящуюся волну.

11:10. Расстояние от Чарры девяносто пять тысяч километров, ускорение 2g в течение пятидесяти минут. Я с тревогой слежу за контрольным дисплеем самочувствия экипажа, особенно за данными Рен Сии. Ничего, крепкий старик. Пока все идет хорошо, но предстоят еще двенадцать часов разгона. Собственно, контроль за самочувствием двойной. Вначале информация проходит через анализаторы кибермозга корабля, и при первых признаках ухудшения состояния кого-то из экипажа можно быть уверенным, что кибермозг сам сбросит ускорение. Хотя, конечно, в критической ситуации, когда судьбу будут решать секунды и метры, эту функцию можно и отключить.

Перед глазами всплыло лицо Лазарева. «У вас отличный послужной список, капитан, однако по сути своей вы еще…» Да.

Он затормозил над прибрежными дюнами, обдав волной горячего воздуха грузовой зонд с поломанным геологическим роботом в чреве и брошенный стажерами звездоскаф. Брошенный Землей звездоскаф. За год никто не рискнул направить сюда ремонтный корабль, чтобы поднять «Северный Ветер» с планеты.

Страж не обладал эмоциями в обычном человеческом смысле слова. Любопытство, удивление, ненависть, страх одиночества — все это было незнакомо ему. Все это осложнило бы выполнение боевой задачи. Секунд десять или меньше, он изучал незнакомые механизмы, замершие на песчаной косе, сравнивая их с воспоминаниями из своих снов. Казалось, огромная черная голова, едва заметно покачиваясь, разглядывает наглых букашек, заползших сюда. Вспышка! Видимая даже при ярком солнце и исказившая тени от дюн. Еще какое-то мгновение грузовой зонд и звездоскаф держали свою форму и вдруг распались, как сухой песок. Неуловимо быстрым движением он скользнул к их останкам и всосал в себя. Теперь эти материалы, богатые редкой неорганикой, пойдут на восстановление и строительство внутренней структуры Стража.

Огромная стая трехглазых женщин-птиц, круживших над Стражем, отпрянула ввысь, когда полыхнула вспышка, и снова спланировала чуть ли не к самым его анализаторам. Эти птицы были знакомы Стражу. Раз в году, когда в северном полушарии начинался сезон дождей, он пропускал их стаи мимо себя. Стаи уходили к звездам и, как правило, не возвращались.

13

С началом разгона «Лидохасса» мы почти не разговаривали. Придавленный двойным ускорением экипаж лежал в перегрузочных ложах. Горовиц, кажется, вообще задремал — вот образчик хладнокровия! Правда, за сутки до этого он почти не спал, готовя эксперимент с «Фениксом».

— Он преследует нас? — спросил Рен Сии.

— Нет. Пока… нет. — Я перевел взгляд с экранов слежения на биолога. Лицо его слегка побледнело, но и только. Дыхание ровное. Глаза полуприкрыты. Губы слегка шевелятся.

— Как вы себя чувствуете? — спросил я.

— Хорошо. Пока… хорошо, — усмехнулся он.

— Там рядом с вашей правой рукой кислородная маска.

— Я помню. Вы уже говорили. Не хочу привыкать. Насколько я понял Сару, главные испытания у нас впереди.

Губы его снова беззвучно зашевелились. Молится?

На экранах нижних перископов зондов, оставленных над Чаррой, я неожиданно увидел, что Страж начал стремительный подъем в атмосфере по касательной. Я метнул взгляд на информационный монитор и выругался про себя. Ускорение Стража было взрывоподобным, совершенно невероятным для его массы. Он летел с десятикратной перегрузкой! Я послал запрос на траэктометр и через доли секунды получил ответ.

«ПРИ НЕИЗМЕННЫХ ВЕКТОРАХ УСКОРЕНИЯ ОБЪЕКТ «С» ПЕРЕСЕЧЕТ С НАМИ КУРС ЧЕРЕЗ СОРОК ВОСЕМЬ МИНУТ, ДВАДЦАТЬ И ДВЕ ДЕСЯТЫЕ СЕКУНДЫ».

Последняя двойка в окошке монитора несколько раз помигала, прежде чем превратиться в тройку. Жалкое утешение! О том, чтобы достичь скорости гиперпространственного перехода, не могло быть и речи. Не хватало еще одиннадцати часов! Я почувствовал, как холодеют пальцы и в них появляется противная дрожь.

Это был критический момент. Я набрал еще один запрос компьютеру, чтобы рассчитать новую траекторию. На расстоянии двести девяносто тысяч километров от Чарры вращался пояс астероидов — то ли обломки несформировавшегося спутника, то ли случайно захваченные на протяжении миллионов лет гравитационным полем планеты. Единственный выход — попытаться скрыться среди этого скального лабиринта или, что более вероятно, попытаться там принять бой, возможно, первыми атаковать под прикрытием одного из астероидов, как из-за щита. Такой призрачный шанс на спасение… Успеем или нет? Теперь это определяли разность скоростей, мощность двигателей и тренированность экипажа. Успеем?

Ответ пришел через секунду: